Сказка о султане царе: Читать сказку о царе Салтане онлайн
Арабская сказка И вошла Шахерезада в покои султана и начала свои речи: — Дошло до меня, о величайший из величавых, о мудрейший из богатейших, о первейший из равнейших, о кудрейший из лысейших, о старейший из моложавых… — Короче, о ты! — молвил султан Шахрияр. — Короче, дошло до меня, о торопливый владыка, что ты отказываешься засыпать без сказки? — Хорошо, что дошло до тебя, о женщина, а что касается меня, то дошло до того, что я не сплю уже тысячу ночей! — Сегодня ночью твои мучения кончатся, ибо я знаю тысячу и одну сказку, и все они длиннейшие из длиннейших, скучнейшие из скучнейших. От моих сказок засыпают даже малейшие из детей, а не то что солнцеликие и лунообразные владыки! Выплюнь свой кальян, ложись щекой на шелковую подушку, унизанную перстнями руку засунь под щеку и слушай…. Жил некогда в Гибдэдэбаде Сидбад-Пешеход…
— Уже смешно! Ты рассмешила о меня, о рассказчица! — засмеялся Шахрияр. — Т-ш-ш!… — сладкоречивая Шахерезада приложила свой палец к ярким, как роза, изогнутым, как лук, мягким, как пух, и сладким, как ликер, губам. — Я расскажу тебе другую сказку. Дошло до меня, великий владыка, что жил некогда в городе Ташкенте славный визирь Товарищ-аль-Рашидов… — А! Знаю-знаю-знаю! — закричал султан Шахрияр и засучил под шелковым одеялом своими пухлыми как пухлава ножками. — Все, к чему бы ни прикасался этот визирь, обращалось в хлопок! И он обменивал этот хлопок на золотые звезды в северной стране неверных ленинцев!.. — Тс-с-с-с… — сладкоголосая Шахерезада снова приложила свой палец к красным, как кровь, изогнутым, как свод мечети, мягким как… в общем, к губам. — Я расскажу тебе другую сказку. Дошло до меня, о несносный владыка, что жил некогда в Бухаре несравненный принц Горбун-аль-Страшид. И все у принца было прекрасно: лицо белое — как ореховая халва, руки — как усыпанные алмазами крюки, ноги — как величественные столбы с большой дороги, кожа — как кожа. Призвал к себе принц Горбун-аль-Страшид своего визиря Актера-аль-Пачино и попросил развлечь себя… — Как я призвал тебя, о как тебя там? О Шахерезада, что ли? — Да, как ты меня, о бессовестнейший из бессонных! Постарайся лечь поудобнее и послушай… Дошло до меня, что жил в городе Ноубизнесбаде богатый купец и была у него лавка, в которой продавались разные сладости: «Мишка на верблюде», «Гюльчатайкина радость», «Вараньи лапки», сладкий хлопок, «Каракум» и прочая липкая снедь, на которую так падки мухи и правоверные мусульмане. Однажды пришел к купцу его младший брат, который был беден, как последний шакал в пустыне, и попросил у богатого брата немного золота на пропитание. Выгнал его брат, не побоялся Аллаха. Тогда младший брат решил хитростью добыть себе золота на пропитание. Ночью, переодевшись вором, он забрался в лавку брата и украл у него все, что смог вывезти на своем драном ишаке. — Молодец, клянусь Аллахом! — воскликнул Шахрияр и добавил: — Хвала Аллаху, что мой отец вовремя казнил моего младшего брата. Мой младший брат не хотел засыпать и отец велел его пороть ремнём по попе, пока не уснет… — Ш-ш-ш… — зашипела Шахерезада и в третий раз приложила свой вытянутый, как минарет, указательный палец к своим красным, пухлым и мягким, как не знаю что, губам. — Постарайся сосредоточиться, о владыка! Ты должен уснуть… А я тебе расскажу о том, как жил некогда в Иерусабаде один падишах. Не самый богатый, но и не самый бедный. Средней руки падишах. Был у него гарем, не самый большой, но и не самый маленький, на десять женских сил, было у него стадо верблюдов, дворец и фонтаны с горячей и холодной водой. Был небольшой оазис в тридцати километрах от города, но не отдельный, а так — участок в коллективном оазисе. И на все это великолепие зарабатывал падишах своим горбом, работал на трех работах и страшно уставал. Вечером приходил падишах в свой дворец, ужинал на скорую руку, включал свой кальян и прямо перед ним засыпал … — А я всё равно не сплю! — воскликнул султан Шахрияр и открыл свои прекрасные как у самца серны глаза. — Ах ты владыка! — воскликнула Шахерезада. — Вот я сейчас позову дядю-стражника, он тебя заберет! Ну-ка, слушай сказку! Дошло до меня, о славный неугомонный царь, будто жил в Обкаканде славный юноша. Отец его умер, мать тоже. Да и юноша вскоре тоже покинул царство живых. Вот такая сказка, а я прекращаю дозволенные речи, ибо надо спать. Все цари спят, все визири. Все евнухи спят. Только нечестивцы, разбойники и воры не спят. Ты разве нечестивец? Ну-ка, быстро спи, о негодный султан, покажи всем, что ты честивец! Дошло до тебя?! — Не смей кричать на меня, о прекрасная красноликая Шахерезада! Ибо я владыка, а не ты! Ты лучше расскажи мне еще сказку, а я постараюсь заснуть. И Шахрияр наконец-то зевнул своим прекрасным ртом, отороченным по краям хитро смеющимися губами. — Ну, хорошо. Слушай же, о великий сонноликий владыка, правдивый рассказ о Бур-Аддине и Золотом ключике! В давние времена, когда пророка Мухаммеда, да благословит его Аллах и приветствует, Аллах поприветствовал только в первый или второй раз, жил на окраине Бухары старый бухарец Джузебб по прозвищу Бирюзовый Нос… День и ночь собирал Джузебб саксаул в пустыне вокруг Бухары, а потом день и ночь пытался сделать из этого саксаула мебель или сжечь его в тандыре. В тот вечер, с которого мы начнем наше повествование, Джузебб решил сделать из толстой саксауловой ветки ножку для стула. И хотя ни в самой Бухаре, ни на тысячу фарсангов вокруг не было ни одного стула, ибо тысячу лет правоверные сидели на полу и, слава Аллаху, обходились без стульев, но желание сделать ножку целиком овладело разумом старого бухарца. Джузебб взял нож и начал строгать ветку. Но лишь только лезвие из ржавой дамаскской стали коснулось коры, как раздался голос: — Салам Алейкум! В дверях лачуги Джузебба стоял его друг Абубакарл по прозвищу Старый Хрен. — Алейкум Ассалям! — воскликнул Джузебб. — Проходи, присаживайся! Правда, пока не на что присесть, стул я только начал делать! — Аллах вынул ум из твоей пустой головы, разве неудобно тебе сидеть на старом персидском ковре, который покрывает твой старый персидский пол? Не мучай себя попусту, Джузебб, а толстую ветку отдай мне, я сделаю из нее деревянную куклу, буду ходить по базарной площади и за деньги показывать всем, что я сделал! Так они и поступили — Джузебб отдал Абубакарлу ветку, а тот сделал из нее деревянную куклу с длинным, как самая длинная сказка, носом. Но Аллах, да приветствует его пророк Мухаммед за руку, как известно, запретил мусульманам изображать изображения человека, а уж тем более изготовлять деревянных человекообразных кукол! Того, кто занимался таким промыслом, могли побить руками, ногами или камнями, или забросать палками до смерти! Под страхом смерти Абубакарл пошел к колдуну из страны Магриб и попросил его оживить деревянную куклу. Колдун произнес над чуркой заклинания, и обструганная саксауловая ветка ожила! Маленький деревянный человечек, словно вихрь, пронесся по комнате колдуна, уронил горшки со снадобьями, раскидал и порвал старинные книги с заклинаниями и под конец своим длинным носом проткнул волшебный ковер, на котором самыми искусными вышивальщицами были вышиты костер, казан с вкусным бараньим пловом с чесноком и морковью, бурдюк с вином, фрукты и виноград. В каморке колдуна этот ковер служил занавеской, отделявшей мужскую половину дома от отхожей половины. Магрибский колдун пришел в ярость, ведь теперь в ковре была дырка и любой мог подсмотреть, чем он занимается в отхожей половине дома! С проклятьями он вытолкал Абубакарла с новоиспеченным сыном из дома и даже на прощанье сунул им продырявленный ковер и пару десятков отборных ругательств! — Будь проклят ты, Старый Хрен! Будь проклят твой сын Бур-Аддин! Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса! Много еще неприятных и непонятных вещей кричал магрибский колдун, но сам того не заметил, как дал мальчику имя, ибо Бур-Аддин по-персидски означает «Проклятый любопытный нос, который суют куда не следует». Абубакарл и Бур-Аддин зажили в лачуге как отец и сын. Абубакарл продал на рынке свою чалму и свой таллиф, чтобы купить Бур-Аддину Коран и халат, чтобы он мог пойти в медресе. Продырявленный ковер с вышитым на нем котлом, пловом, морковью, чесноком, фруктами и бурдюком повесили в лачуге Абубакарла так, чтобы он закрывал старую дверь, которая уже много веков вела из мужской половины дома неизвестно куда. Неугомонный Бур-Аддин сразу решил, что за этой дверью спрятаны несметные сокровища, и по ночам он неоднократно познавал ковер своим носом и ликовал! А потом откидывал ковер, подходил к заветной дверце и мечтал о том дне, когда они с Абубакарлом-ата откроют эту дверцу, вытащат сокровища и заживут богато и счастливо. В Бухаре в те времена правил злой и жадный султан Кар-Аббас, а визирем у него был Дур-Имам, который ненавидел людей и добро, а любил зло и ядовитых скорпионов. В гареме Кар-Аббаса была одна наложница, прекраснее всех, и звали её Маль-аль-Вин. На этом месте Великий Султан Шахрияр захрапел и пустил густую, как молоко верблюдицы, слюну на шелковую подушку… — Слава Аллаху, угомонился! Воистину говорят — нет писателя, кроме Аль Толстого! — шепотом произнесла Шахерезада и на тапочках удалилась из султанских покоев. А великий и могучий султан Шахрияр спал сном правоверного младенца, и ему снилась прекрасная Маль-аль-Вин с роскошными голубыми волосами и ее верный пудель Аль-Теймон, который рычал и рвал неверных своими верными зубами, защищая хозяйку от посягательств на её белое, как фарфор, тело. Снилась султану старая гурия Тортилля по прозванию Беззубейда, которую нечестивец Дур-Имам обзывал почему-то «старым плавучим бурдюком». Из далекой страны Дуристан, из страны аль-глупцов, аль мудрецов пришли в сон султана два оборванца Аль-Базиль и Аль-Ильяс и рассказали сказку о том, что некогда Аль-Базиль был прекрасным шахом, который жил в почете, в роскоши и во дворце. Всю ночь они бродили по улицам Базильбада, но не увидели, как живет простой народ, а увидели лишь как спит простой народ и как нелегко ему храпеть. А когда утром Аль-Базиль и Аль-Ильяс решили вернуться во дворец, то зоркая дворцовая стража не пустила их. Мало того, они выбили Аль-Базилю глаз, а Аль-Ильясу сломали ногу. Так в стране Дуристан появились двое попрошаек, одноглазый и хромой, которые всем рассказывали, что они падишах и визирь, и просили дать им несколько монет… А уже под утро приснилась султану, что он будто бы закапывает в песок золотые динары, поливает их водой из арыка, произносит над ними заклинание «Алькрекс! Альпекс! Альфекс!», и вырастает из песка прекрасный куст саксаула, а на каждой колючке висит по старому халату… Много чего снилось султану Шахрияру… Однако, и тебе пора спать, о правоверный читатель! А не то придет Шахерезада и своими сказками усыпит тебя на тысячу и одну ночь! А это почти три года! Спокойной ночи.
© 2003 «Красная бурда»
| |
В отличие от всех других наложниц, она красила волосы не хной, а турнбулевой синью, поэтому волосы у нее были голубые. Глаза у нее были огромные, как золотой динар каждый, грудь ее была белой как доска слоновой кости…
А хитроумный Аль-Ильяс был у него визирем. И вот однажды Аль-Базиль велел своему визирю достать одежду простолюдина, переоделся в неё и пошел посмотреть, как живет простой народ в его царстве. Верный визирь Аль-Ильяс тоже переоделся нищим и пошел за своим господином.
«Сказка о царе Салтане» как эзотерическое произведение
От val000
(Валерий Аллин)
«Сказка — ложь, да в ней намек!» А. С. Пушкин«Буя́н — сказочный остров-град в русском фольклоре — сказках и заговорах» (Википедия)
Как известно, в основу «Сказки о царе Салтане» А.С. Пушкин положил сюжет из «Кентерберийских рассказов» Джеффри Чосера. Особенно очевиден он в первой четверти сказки Пушкина. Интересно, что эта часть текста не содержит никакого волшебства. Поскольку слово «сказка» («произведение волшебного характера»!) есть в названии, то, наверное, мы должны считать неволшебную часть менее важной, вступительной. Анализ остального текста «Сказки о царе Салтане» указывает по крайней мере на два других источника: (1) валлийский эпос с его божеством — поэтом Гвидоном и (2) на «Золотого осла» Апулея с его описанием выхода из моря Исиды (у любимого Пушкиным Апулея она же — Венера).
Но речь сейчас не о заимствованиях, а о том, что хотел нам рассказать Пушкин в главной, волшебной, части сказки, о том, как проявил он своё эзотерическое (тайное для непосвящённых) знание.
Из дневника А.С. Пушкина известно, что он имел прямое отношение к мистике и был принят в масонскую ложу «Овидий». Сейчас спорят только о степени его вовлечённости в эзотерику. Судя по всему, масонство Пушкина носило неконкретный характер. То есть, он не был серьёзным «строителем нового мира». Есть мнение, что в масонстве Пушкин не задержался как раз из-за того, что не умел хранить тайны. Зачем он тогда вступал в тайную организацию?
Предположим, в масонскую ложу Пушкина завело любопытство. А что у масонов особенно интересно и всегда на первом плане? Конечно же обряд посвящения, который проходит с «выходом в потусторонний мир и рождением заново», буквально — с «восстанием из гроба». Судя по всему, эта часть настолько заинтересовала Пушкина, что дальше он, возможно, и не пошёл, а постарался вникнуть в суть перехода.
Во всяком случае, после казни декабристов (масонов) эта тема его безусловно беспокоила.
Но вернёмся к сказке. Обратите внимание на то, что волшебство в сказке начинается со слов «и растёт ребёнок там не по дням, а по часам». Из эзотерики известно, что часы в потустороннем мире могут быть равны нашим годам. То есть, у нас есть точка перехода к эзотерической части сказки. Чем же тогда заканчивается вступительная часть? В материальном мире даже в большой засмоленной бочке кислорода хватит двоим от силы на час. Не является ли «Сказка о царе Салтане» своеобразной русской «Книгой мёртвых»? Давайте посмотрим на неё с этой точки зрения.
«Путешествие в загробный мир» начинается с рекомендации о том, как душе выбраться из закрытого пространства (важнейший вопрос практической эзотерики). Для начала нам предлагается на выбор два варианта: горевать или бороться. Пока «царица вопит», поумневший не по годам безымянный царевич (земное имя Маврикий (гр. «тёмный«), данное ему Чосером, уже не имеет значения!) обращается к потусторонним (в сказке — по отношению к положению в бочке) силам с просьбой о спасении.
После содействия потусторонних сил следует предпринять собственные усилия к «рождению в Жизнь Вечную».
«Понатужился немножко:
«Как бы здесь на двор окошко
Нам проделать?» — молвил он,
Вышиб дно и вышел вон»
Обратите внимание на то, что царевич уверен в том, что выйдет на двор, а не на берег или в чистое поле. Какой у бочки двор? Кто хозяин двора, где оказалась царица с молодым царевичем после спасения? На острове есть только дуб! Он и есть хозяин двора? Тогда давайте писать Дуб с большой буквы. Итак, царевич видит Дуб и неожиданно откладывает вопрос о своём христианстве в сторону:
«Со креста снурок шелковый
Натянул на лук дубовый»
Священный Дуб не только даёт главному герою кров, но и помогает ему сделать выбор в направлении (символ — стрела), разобраться в окружающей действительности: (стрелой) отделить светлое от тёмного; в этом — посмертный выбор каждого. Выбор царевича — белый лебедь — символ могущественной богини славян Мо́коши (она же — Пятница и, по аналогии, Фрейя или Венера).
Царевна Лебедь (Василиса Прекрасная или, далее, просто Мо́кошь) говорит царевичу, что его переход в Рай займёт три дня, и уйдут эти три дня, вероятно, на расставание с земными привычками (есть, спать…), поскольку далее в тексте нет ни слова о еде или сне царевича и царицы:
«Не тужи, что за меня
Есть не будешь ты три дня…
Целый день проведши так,
Лечь решились на тощак»
Царевич лёг спать под дубом безымянным, а, вероятно через три дня, проснулся уже с именем Гвидон (от древне-валлийского Guidgen — «сын дерева»). Действительно, и город уже построен, и горожане уже готовы венчать его на княжение. Что такое три дня в потустороннем мире? По крайней мере это — много.
Кстати, другое известное эзотерикам свойство высших слоёв потустороннего мира — отсутствие пространства. При этом, Мо́кошь там находится, конечно, везде:
«Ты найдешь меня повсюду»
Итак, судя по предсказанию Мо́коши «есть не будешь ты три дня», царица с царевичем как раз три дня и проспали, а проснувшись они увидели город-Рай.
Конечно, три дня Мо́коши — не три дня Бога-демиурга, у которого шесть дней ушло на создание Вселенной. Тем не менее, это, вероятно, огромное по земным меркам время ушло у Мокоши на подготовку места жительства согласно представлениям царицы и царевича.
Мы видим город с православной архитектурой, расположенный на безопасном острове (о чём ещё мечтать избежавшим лютой смерти?). Судя по имени новоиспечённого князя — этот остров неземного происхождения. «Замок Гвидона» — традиционное уэльское название Млечного Пути. А Млечный Путь в эзотерике — Дракон, или Князь Мира Сего, что не противоречит и современному образу Кощея. Конечно образ русского Кощея сильно трансформировало Православие. Вот как об этом превращении Дома Кощеева говорит Пушкин:
«Он лежал пустой равниной;
Рос на нём дубок единый;
А теперь стоит на нём
Новый город со дворцом,
С златоглавыми церквами,
С теремами и садами»
Из Википедии:
«Остров Буян наделён чудесной силой, на нём хранятся волшебные вещи, которые помогают сказочным героям бороться со злом (на острове растёт мистический дуб, в ветвях которого запрятана смерть Кощея).
Там же на острове есть священный камень Алатырь, обозначающий центр мира. Кто сумеет найти этот камень — у того все желания исполняются»
Обратите внимание на то, что Кощей, скорее всего, был верховным божеством древних славян. На острове находится и залог его вечной жизни, и исполняющий любое желание «философский камень» (Алатырь). Соответственно остров Буян — сакральный дом Кощея, его Рай. Недаром Пушкин поселяет здесь и бога поэтов — Гвидона, и дочь Кощея — Василису Прекрасную — Мокошь.
Рай этот могут навестить души живых («купцы»). Каким они его видят?
«Город новый златоглавый,
Пристань с крепкою заставой…
Все в том острове богаты,
Изоб нет, везде палаты»
Интересно, кто в нём работает при таком социальном равенстве? Похоже, что никто. Рай, да и только. Кстати, город путешественникам с удовольствием покажут и даже накормят — пища нужна смертным, но сам князь не ест:
«Князь Гвидон зовет их в гости,
Их он кормит и поит»
Возможны и обратные путешествия души умершего в мир живых — стоит только захотеть («видеть я б хотел отца»), но для этого Гвидону придётся вселяться в различных насекомых из мира живых.
Правда, посредником опять выступает защитница мёртвых — Исида-Мокошь. Кстати, показано, что посредством таких точечных входов в материальный мир возможно слабое (как укусы насекомых), но очень конкретное и действенное влияние на материальные объекты.
Возвращение души в Рай тоже показано в сказке («А князь в окошко, да спокойно в свой удел через море прилетел») — идите на Свет. Надо полагать, насекомое каждый раз перед тем всё же погибало или от рук преследователей, или в отделяющем материльный мир от духовного море, но Пушкин как будто снова нам говорит, что смерть тела — ничто по сравнению с жизнью души.
***
В конце сказки Гвидону предстоит сделать ещё один выбор: постоянно возвращаться назад под тяжестью земных желаний, или остаться в Раю навсегда, повенчавшись с богиней Мокошью:
«Князь пред нею стал божиться,
Что пора ему жениться,
Что об этом обо всём
Передумал он путём;
Что готов душою страстной
За царевною прекрасной
Он пешком идти отсель
Хоть за тридевять земель»
Выбор сделан:
«Гости в путь, а князь Гвидон
Дома на сей раз остался
И с женою не расстался»
***
Теперь давайте посмотрим, как царь Салтан реагирует на «сказки о загробном Рае»?
«Коль жив я буду,
Чудный остров навещу,
У Гвидона погощу»
То есть, если жив он будет после смерти, если смерти нет на самом деле, то и он с удовольствием отправится в Рай.
Вначале это были только благие намерения, но, согласно сюжету, Салтан всё-таки туда поехал. Когда же он покинул материальный мир? Сначала мы видим, что царь Салтан находится в депрессии:
«Царь Салтан сидит в палате
На престоле и в венце,
С грустной думой на лице»
Надо сказать, что это напоминает нам более позднюю сказку Пушкина:
«Долго царь был неутешен,
Но как быть? и он был грешен;
Год прошёл как сон пустой,
Царь женился на другой»
В данном случае прошло много лет (вспомните волшебный сон Гвидона), царь, конечно, состарился, но жизненный выбор Салтана оказался иным — он не женился повторно (не был грешен!). В конце концов Салтан решился на то, чему категорически противилось его окружение:
«Но Салтан им не внимает
И как раз их унимает:
«Что я? царь или дитя? —
Говорит он не шутя: —
Нынче ж еду!» — Тут он топнул,
Вышел вон и дверью хлопнул»
Куда он «едет» мы уже знаем — на тот свет.
Но как? Куда он пошёл? Зачем царю «выходить через двери» (помните знаменитое Христово «Я есть дверь»?), если он просто мог выгнать придворных? Следующая же фраза говорит куда он «вышел»:
«Под окном Гвидон сидит,
Молча на море глядит»
Обратите внимание на то, что Гвидон ожидает отца именно за окном, а не у окна. Именно через окно четыре раза уходил Гвидон из мира Салтана в потусторонний мир.
Как именно погиб Салтан, не понятно. Возможно от инсульта, который в те времена называли «удар». Помните, ранее Пушкин пишет о нём:
«В гневе начал он чудесить
И гонца хотел повесить»
Такому под руку лучше не попадаться. Возможно досталось и его свите (они доходят с ним в посмертном путешествии до ворот Рая). Так или иначе, похоронен царь Салтан был по древнему обычаю русов — его отправили в Царство мёртвых в ладье. Грешных придворных его в Рай не пустили — они не прошли проверку, и отправились доживать с ощущением навсегда потерянного Рая.
Таково наказание за предательство.
Салтана же встречала его любимая покойная жена, сын и богиня Мокошь — награда за верность.
Несмотря на то, что переход царя в Рай показывает немного иной проход в загробное («заморское») царство, переход этот, как и в случае Гвидона, всё же потребовал волшебного сна:
«День прошёл — царя Салтана
Уложили спать вполпьяна»
Кстати, конец сказки похож на пробуждения ото сна путешественника в потусторонний мир:
«Я там был; мёд, пиво пил —
И усы лишь обмочил»
***
Я уверен, что каждый настоявший гений заглядывает в потусторонний мир. Был ли Пушкин гением? Безусловно. Мог ли он почерпнуть знания о потустороннем мире у масонов? Вполне возможно, но я впервые столкнулся с таким подробным описанием основных моментов устройства потустороннего мира. Оно глубже, чем масонские представления братьев Стругацких, показанные ими в романе «Град обречённый». При этом, загробный мир, описанный Пушкиным, гораздо более светлый, чем у Стругацких, что отражает разницу в их духовной чистоте (что равносильно разнице в гениальности).
На связь идей Пушкина с масонством указывает только проход через «гроб» и священное число масонов 11 в третьем чуде: 11х3=33 («Тридцать три богатыря»). Возможно, именно смерть его братьев-масонов на виселице заставила Пушкина погрузиться в эти размышления. То есть, если Пушкин и почерпнул нечто у масонов, то дополнил это своим гениальным прозрением в более высокие духовные инстанции, только недавно описанные Робертом Монро.
Так или иначе, можно заключить, что сюжетные заимствования были использованы Пушкиным как каркас сказки. Он украсил его своим стилем, лёгкостью, светом, и придал ему необыкновенную глубину своим представлением о загробном мире.
Спустя два года Пушкин всё ещё будет под впечатлением от своих раздумий о смерти. В 1833-м он напишет сказку с более откровенным названием: «Сказка о мёртвой царевне».
P.S. Отдельная тема для обсуждения — происхождение имени царя Салтана. В нём явно заменена одна буква. Но какая? Салтан это или султан («масло масляное», царь и султан — одно и то же), или слегка модифицированное имя Сатан (так на иврите, немецком, французском и английском звучит имя падшего ангела).Последнее вполне возможно, поскольку Пушкин сознательно отказывается от Чосеровского имени царя «Алла» (что значит «Бог» по-мальтийски), а Gwydion у древних британцев считался кем-то вроде представителя Гермеса (в эзотерике Сатаны). В этом случае в сказке описано и возможное возвращение падшего ангела Домой через непроизвольную (в противовес божественной) жертву сыном.
Последнее вполне возможно, поскольку Пушкин сознательно отказывается от Чосеровского имени царя «Алла» (что значит «Бог» по-мальтийски), а Gwydion у древних британцев считался кем-то вроде представителя Гермеса (в эзотерике Сатаны). В этом случае в сказке описано и возможное возвращение падшего ангела Домой через непроизвольную (в противовес божественной) жертву сыном.*Оригинальный пост
Содержание
Пролог и сказка Законника
Резюме
В прологе к Повести о законнике, Хозяин отмечает, что утро быстро проходит. Он обращается к Законнику и, используя свой лучший юридический язык, увещевает его выполнить свой контракт и оправдать свой долг. Законник возражает, что Чосер уже написал обо всех хороших историях мира и не оставил ничего, что можно было бы рассказать, и, кроме того, он простой человек, который не будет использовать рифму. Законник вводит свой рассказ так, как будто он уже давно слышал его от купца, и, следовательно, его рассказ будет о купцах.
Находясь в Риме, компания сирийских торговцев узнает о дочери императора, даме Констанции, которая является воплощением красоты, доброты и невинности. По возвращении в Сирию купцы делятся своими приключениями с молодым сирийским правителем Султаном, которого особенно пленяют описания леди Констанс. Он решает взять Констанцию в жены, и, поскольку христианский император не станет заключать союз с мусульманским народом, султан крестится: «Вместо этого я потеряю / Леди Констанцию, я приму крещение» («Вместо того, чтобы я lese / Custance, я буду крещен») — он наставляет своих подданных тоже стать христианами.
С женитьбой и началом путешествия Констанс близка к отчаянию из-за того, что оставила свою семью, друзей и Рим, но, будучи послушной и верной дочерью, она отдает себя в путешествие, полагаясь на «Иисуса Христа, который умер за нас». спасение, / Дай мне силу цели исполнить / Его желания» («Но Христос, тот, кто жаждет нашего искупления / Так дай мне милость Его желания исполнить»).
Тем временем мать султана, которая скорее умрет, чем откажется от своей религии ради иностранки, договаривается со своими советниками притвориться, что принимает новую религию до свадебного пира, во время которого они нападут и убьют христиан.
На торжестве после свадебной церемонии злые заговорщики матери султана набрасываются на христиан и убивают их всех, включая молодого султана. Леди Констанс избегает смерти, ее помещают на хорошо оборудованный корабль и бросают в море. После «года и дня» скитаний по морю корабль приземляется на северном острове Нортумберленд, где констебль и его жена находят Констанс и забирают ее. Поскольку Нортумберленд — языческая земля, Констанция хранит свою веру в секрете. Однако вскоре жена констебля, Херменгильд, становится христианкой, и, когда констебль наблюдает, как Херменгильд и Констанция совершают чудо, он становится христианином.
Молодой рыцарь видит Констанцию и наполняется похотливыми желаниями. Отвергнутый и управляемый сатаной, рыцарь перерезает горло Херменгильд и оставляет орудие убийства в постели Констанс.
Констебль ведет Констанцию к королю Алле, который правит мудрой и твердой рукой. Король приговаривает Констанс к смерти, но заставляет рыцаря поклясться на священных книгах, что она виновна. В тот момент, когда рыцарь клянется в ее вине, он умирает, и раздается голос, говорящий, что король несправедливо осудил ученика Христа.
Испуганные язычники обращаются в христианство. Вскоре король Алла и Констанция влюбляются и женятся. Пока король находится на войне, Констанция рожает прекрасного сына. Но мать короля, Донегильд, злая и порочная женщина, перехватывает и заменяет сообщение с радостной новостью своими письмами, в которых говорится, что сын короля родился уродливым. В своем ответе король Алла говорит, что примет ребенка, но Донегильд перехватывает и это сообщение и пишет ложное сообщение о том, что воля короля состоит в том, чтобы ребенок был уничтожен. В ужасе Констанция уплывает со своим сыном. По возвращении король Алла обнаруживает фальсифицированные сообщения и, убитый горем из-за потери жены и сына, казнит Донегильда.
Тем временем император Рима, отец Констанции, услышав трагическое известие о гибели христиан, отправляет войско в Сирию, чтобы отомстить за их смерть. Когда римляне возвращаются в Рим, они шпионят за судном, которым управляет Констанция. Не узнав Констанцию, ее везут в Рим, но поскольку она потеряла память и не признает родины, то живет в безвестности.
Убитый горем король Алла совершает паломничество в Рим в поисках покаяния. Находясь в компании благородного сенатора, он видит ребенка, очень похожего на Констанцию. Вскоре он узнает об обстоятельствах приезда Констанции и, подойдя к ее жилищу, отвергает ложные сообщения и убеждает ее в своей любви к ней и их сыну. После их радостного воссоединения Констанция, чудесным образом обретшая память, становится на колени перед императором и признается, что она его дочь. Алла и Констанс возвращаются в Нортумберленд, но через год Алла умирает. Констанция и ее сын возвращаются в Рим, где ребенок после смерти деда становится императором.
После того, как Законник закончил, Хозяин объявляет сказку первоклассной и обращается к Жрецу за сказкой, но Жрец обижается на ругань Хозяина. Затем Хозяин обращается к Священнику слегка сатирическим тоном, называя его «Джонни» и «Лоллард». Шкипер прерывает его, говоря, что ему есть что рассказать, но он не будет о философии. Содержание этого эпилога звучит так, как будто следующая история будет о корабельщике, но Чосер отказался от этой идеи.
Анализ
Темой «Истории законника» является постоянство, термин, почти взаимозаменяемый в средневековые времена с терпением. Констанс (Кастанс) — духовная противоположность Батской жене, чей рассказ обычно следует за этим. Констанция является примером стойкости в невзгодах и доверия к Богу. Она также учит постоянству в общих обязательствах и подчинении закону. Несмотря на то, что вначале она плачет о том, что ей было приказано отправиться в Сирию, Констанция не борется против законной власти, представленной волей Бога, родителей и мужа.
Акцент в Сказка о законнике сделан на силе и безопасности, которые приходят с христианским постоянством. В средневековом понимании христианское постоянство означало непоколебимую преданность Богу и равнодушие к миру. Поэма открывается контрастом между богатством этого мира, характеризуемым богатыми сирийскими купцами и султаном, и богатством духа, выраженным в характере Констанции. Она совершенна и универсальна. Ее изображают в бедности и в достатке, в радости и печали, в поражении и в победе. Предвкушая блаженство загробного мира, Кристиан Констанс может терпеть многие беды, в том числе горе, покинутость и жестокость Фортуны. Констанс может сопротивляться соблазнам этого мира, зная, что она будет вознаграждена в следующем мире.
На протяжении всей истории Констанс непоколебима и непоколебима в великих христианских добродетелях смирения, веры, надежды и милосердия. Она переходит из одной невероятной ситуации в другую и всегда, в конце концов, чудом спасается.
Чосер не пытается объяснить эти чудесные события; он — и его аудитория — по-видимому, принимает их с радостью.
Удивительно, почему Чосер заставляет законника притворяться, будто он не умеет рифмовать: «Я говорю простой прозой, а рифмы оставляю (Чосеру)». Тем не менее, его рассказ изложен в семистрочных строфах рифмованного пятистопного ямба со схемой рифмовки ababbcc, технически называемой Rime Royal, схема, которую Чосер использует в Троил и Крисейда.
Глоссарий
«Дуга его искусственного дня» от рассвета до заката, в отличие от «естественного дня в двадцать четыре часа».
Феб (Феб) Феб Аполлон, греческий бог света или солнца.
Malkynes Maydenhede (Дева Молли) отсылка к Молли в The Reeve’s Tale , которая в ту ночь потеряла девственность.
Цейкс. . .halcyon их история содержится в первом длинном оригинальном стихотворении Чосера, Книга Герцогини, 1369.
Легенда о Святых Купидоне ( Steintes Legende Of Cupide ) Более известная под названием Легенда о хороших женщинах.
Каждая серия показывает, как женщины подвергались жестокому обращению со стороны мужчин и страдали на протяжении веков, тем самым подготавливая нас к жестокому обращению, которое Констанция должна вынести.
Метаморфозы центральное произведение римского поэта Овидия.
Коран/Магомет Магомет написал Коран, книгу или библию исламской религии.
Царица Семирамида (Semyrame) Ассирийская царица, основательница Вавилона, известная своей красотой и силой, а также воплощением распущенности и декадентского поведения. Законник сравнивает с ней мать султана.
«Змей, замаскированный под женственность» (Serpant Under Femynynytee) Сатана, часто изображаемый в виде змея с женским лицом в средневековой литературе и искусстве.
Святая Мария, египтянка Женщина, принявшая христианство и бежавшая в пустыню, где она прожила сорок семь лет без видимых средств к существованию и пропитанию. Ее положение сравнивают с затруднительным положением Констанс, когда она три года провела на корабле без еды и средств к существованию.
От пирата до адмирала: История Барбароссы
Фотобиблиотека музыки и искусства Лебрехта/AlamyОстров Лесбос в Эгейском море в настоящее время является частью Греции, но между 1462 и 1919 годами12, он находился под турецким владычеством. В 1470-х годах Лесбос был родиной одного из величайших героев Османской империи. Средиземноморский пират, которого в конечном итоге запомнят как Барбаросса (по-итальянски «Рыжебородый»), за свою карьеру носил множество имен: Хиур, Хайреддин-паша, «Пират Алжира» и даже «Король моря», но имя Барбаросса начинался как наименование его и его брата Аруджа (или Оруча) — братьев Барбаросса.
Братья Барбаросса уже были опытными пиратами в Средиземном море, когда Испания завершила завоевание Гранады в 149 г.2, победив последние остатки исламского правления на Пиренейском полуострове, и иммигранты-мусульмане из региона нашли убежище в Северной Африке. К 1505 году испанцы и португальцы стремились захватить территории в Северной Африке и начали нападать на прибрежные города.
Разгневанные этими нападениями на собратьев-мусульман, Хиур и Арудж служили каперами под руководством Коркуда (одного из сыновей османского султана Баязида II), чтобы помешать испанскому и португальскому судоходству в западном Средиземноморье. Однако смерть султана в 1512 году породила борьбу за наследство между его сыновьями Ахмедом и Селимом. Селим победил Ахмеда и начал чистку сторонников Ахмеда. Селим также не доверял Коркуду и казнил его. В ответ братья Барбаросса бежали в Северную Африку, чтобы отделиться от правительства, которое, вероятно, было бы враждебно им, и присоединились к различным королевствам региона в их борьбе против Испании.
В течение следующих трех лет братья Барбаросса приобрели известность среди жителей Северной Африки и охотились на испанские и португальские корабли как независимые корсары. В 1516 году войска под командованием братьев напали на Алжир, и город пал перед Аруджем. Османы признали это событие возможностью расширить свое влияние в Северной Африке и предложили братьям свое финансирование и политическую поддержку (что позволило Аруджу и Хиру закрепить свои достижения).
Затем османы предложили Аруджу номинальные титулы губернатора Алжира, а Хиру — главного морского правителя западного Средиземноморья, но братья еще не были полноправными подданными Османской империи.
Аруй погиб в битве с испанцами в 1518 году, а в следующем году испанцы отбили Алжир. В этот период Хиур (теперь известный как Хайреддин) принял титул Барбаросса и продолжил борьбу, для чего он обратился за помощью к османам. Хотя Алжир несколько раз переходил из рук в руки в течение следующего десятилетия, регион, который он контролировал, стал известен как Регентство Алжира, первое государство корсаров, которое было автономным, но со временем становилось все более и более зависимым от османских вооруженных сил в плане защиты. Позже османы использовали Алжир в качестве своей основной базы операций в западном Средиземноморье.
Формальные связи Барбароссы с Османской империей за тот же период расширились. Сулейман Великолепный, ставший султаном после смерти Селима, захватил Родос в 1522 году и назначил Барбароссу бейлербеем (губернатором).
После того, как Барбаросса и его войска захватили Тунис в 1531 году, Сулейман сделал его гросс-адмиралом ( капудан-паша ) Османской империи, и он служил главнокомандующим османского флота.
Возможно, самым известным сражением Барбароссы была его победа при Превезе (в Греции) в 1538 году над объединенным флотом с элементами из Венеции, Генуи, Испании, Португалии, Мальты и Папской области. Ключом к его победе было использование им галер вместо парусных кораблей. Поскольку галеры приводились в движение веслами и, таким образом, не зависели от ветра, они были более маневренными и надежными на защищенных от ветра сторонах бухт и островов, чем парусные суда. Барбаросса победил объединенные силы, использовав всего 122 галеры против 300 парусных кораблей. Его победа открыла Триполи и восточное Средиземноморье для османского владычества. После того как Барбаросса провел дополнительные военные кампании, в том числе одну, в которой он помогал французам против Габсбургов в 1543 и 1544 годах, он умер в Константинополе в 1546 году.
Leave a Reply