Фанфик бумажный король и красная шапочка: Бумажный король и Красная шапочка — фанфик по фэндому «EXO
Бумажный король и Красная шапочка — фанфик по фэндому «EXO
Набросок из нескольких строк, еще не ставший полноценным произведением
Например, «тут будет первая часть» или «я пока не написала, я с телефона».
Мнения о событиях или описания своей жизни, похожие на записи в личном дневнике
Не путать с «Мэри Сью» — они мало кому нравятся, но не нарушают правил.
Конкурс, мероприятие, флешмоб, объявление, обращение к читателям
Подборка цитат, изречений, анекдотов, постов, логов, переводы песен
Текст состоит из скопированных кусков и не является фанфиком или статьей.
Если текст содержит исследование, основанное на цитатах, то он не нарушает правил.
Текст не на русском языке
Вставки на иностранном языке допустимы.
Список признаков или причин, плюсы и минусы, анкета персонажей
Перечисление чего-либо не является полноценным фанфиком, ориджиналом или статьей.
Часть работы со ссылкой на продолжение на другом сайте
Глава 2, Бумажный король и Красная шапочка — фанфик по фэндому «EXO
That i’ve done a few things I wasn’t proud of Might have said a few things that hurt you But you’re still the only one who fills me up*
Бэк тихонько матерится под нос, когда их менеджер буквально на себе затаскивает пьяного и дико ржущего над какой-то очередной хернёй Чанёля, в лифт.
Стоило ему всего на полчаса задремать, пристроившись в уголочке VIP-зоны, куда они завалились отмечать последний концерт в этом месяце, как башня умудрился надраться буквально в нулище.
— Детка, почему ты такой нереально красивый? – дебильно растягивая слова, басит Чанёль, отпихиваясь от крепких рук менеджера. Собственно, от единственного, что ещё хоть как-то поддерживает его тушку в вертикальном состоянии.
— Отпусти его, Марк, — тяжело выдыхает Бэкхён. – Я сам справлюсь.
Пак так сильно размахивает ручищами, что того и гляди залепит локтем в нос бедному парню, который и старше-то их всего на два года, а уже вынужден возиться с шайкой двадцати четырёхлетних придурков, которые хуже детей малых. Бэку даже иногда его жаль. Совсем чуть-чуть. Ладно, не жаль, просто Бён считает их менеджера неплохим человеком, которого непременно трахнул бы, будь свободен, или, хотя бы, не имей он в парнях Пак Чанёля. Хотя, кто тут кого имеет, ещё можно поспорить…
— Ты уверен? – с сомнением спрашивает менеджер, но смотрит с такой надеждой, что Бён невольно сравнивает его с побитой дворняжкой.
Створки с тихим шуршанием смыкаются и кабинка начинает свой путь наверх. «К звёздам» — каждый раз мысленно отмечает Бэкхён. Плевать, что звучит ванильно, но он уже успел убедиться в том, что нет ничего невозможного. А ещё, что звёзды — это не только светящиеся точки на густом ночном небе. Их можно держать в руках, сгрести в кулак, как сейчас волосы Чанёля. Можно, но совсем не хочется — куда приятнее кожей ощущать лохматые вихры и прикосновения шершавых губ к ключицам.
— Хватит уже придуриваться, — к тихому гудению и чмокающим звукам, добавляется немного дрожащий голос Бэка. – Я же знаю, что ты не настолько упился, что не можешь стоять на ногах.
— Ты прав, я стёкл как трезвышко, — хихикает Чанёль, проводя кончиком носа по ушной раковине своего парня. – Ты позволишь мне трахнуть себя прямо тут?
— Нет, — совсем неуверенно отвечает Бэкхён, уже вовсю подаваясь навстречу умелым ласкам Ёля. Чуть больше настойчивости и Бён точно сдастся, оба это прекрасно знают. – Не хочу становиться бесплатным порно-представлением для соседей-извращенцев.
Бён обиженно надувает губу и ставит себе пометочку в списке «За что нужно отомстить Паку». Ещё одна вертикальная палочка в длинной строчке, которая никогда, наверное, не будет перечёркнута горизонтальной непрерывной линией.
— Пьянь! – вопит Бэк и едва не падает на пол, запинаясь в тёмной прихожей о недовольно взвизгнувшую собачонку. Вот только непонятно к кому обращается, то ли к псине, то ли к Паку, нетерпеливо вваливающемуся в квартиру и всё же умудрившемуся уронить потерявшего равновесие Бэкхёна.
— Чёртова псина! – басит Чанёль, игнорируя протянутую к нему руку Бёна. – Нахрен ты его вообще притащил, до сих пор не понимаю!
Бэкхён лишь фыркает в ответ, прекрасно зная, что Чанёль не меньше его самого любит эту «чёртову псину» и с видом маньяка-садиста тискает бедолагу, пока думает, что никто не видит. Отчаявшись дождаться помощи от своего парня, Бэк пытается подняться с пола сам, но сильные руки чуть толкают его обратно.
— У меня сегодня настроение поэкспериментировать, — мурлычет Чанёль, вставая на колени и разводя в стороны ноги своего парня.
— Конечно, про смазку менеджеру ты сказать не забыл, а про то, что у нас дома голодная животина, даже не подумал! – возмущается Бэкхён, раскрывая все подряд ящики, в которых, кроме посуды и полупустой пачки из-под чипсов, ничего нет. — И чем теперь кормить Пьянь? – он медленно перекочёвывает к холодильнику, надеясь хотя бы там обнаружить что-то съестное. – Я тебя спрашиваю, Чанёль! Может странной субстанцией со вкусом банана? Кто вообще покупает смазку со вкусом банана? Только грёбаные извращенцы, которые любят маленьких девочек, и Сехун, у которого стояк на Лухана!
— Ты мог бы ограничиться только фразой про извращенцев, любящих маленьких девочек, — смеясь произносит Чанёль, ласково обнимая своего парня со спины.
— Нам нечем его кормить, — плаксиво отвечает Бэкхён, нежась в объятиях и всё ещё прижимая к груди амёбоподобного щенка. – Он даже не шевелится! Наш резвый малыш обессилел настолько, что даже у меня в руках крутиться нет сил!
Чанёль чмокает Бэка в вихрастую макушку и умиляется со своего любимого мальчика, который без труда лишит возможности иметь детей любого, кто ему не понравится, но распустит сопли при виде бездомного щенка.
В один из таких дней к ним домой и попал Пьянь. Чуть больше года назад Бэкхён лазил по магазинам с фэшн-маньяком Сехуном, и, естественно, дело закончилось далеко за полночь в каком-то дешёвом баре, где Бён, слава богам, просрал только свой телефон и скупые остатки наличности. Чанёль чуть ли не волосы на голове драл, когда не смог дозвониться до загулявшегося парня, а едва шевелящий языком Сехун сообщил, что они разошлись по домам у какого-то круглосуточного магазина, в который Бэк зашёл за презервативами.
И на кой хрен, спрашивается, Бёну презервативы, когда они, вот уже несколько лет как, не пользуются резинками? Хотя, Пак догадывался на какой, а точнее, на чей.
Чанёль поднял на уши менеджера и всю их охрану, а сам сидел дома и кусал ногти, с переменным успехом решая, что сделает скорее: придушит Бэка или же зацелует до смерти. Когда сил бездействовать уже не осталось (а это случилось примерно через двадцать минут), Ёль решительно натянул старые кроссовки, бейсболку и уже было собрался устроить самостоятельные поиски, как дверь резко отворилась, а в прихожую ввалился едва держащийся на ногах Бён.
Он чуть пошатывался и никак не мог поймать фокус, но, скрещивая руки на груди, улыбался как последний дебил.
«Тебе пиздец!» — подумал Чанёль, едва сдерживая злость и ладонь, которая так и рвалась отвесить зарвавшемуся Бёну пощёчину.
— Мне пиздец? – вытянув губки, прохихикал Бэк, словно прочитал мысли своего парня. – Я могу объяснить.
— Да уж, постарайся, озвучь свою версию так, чтобы наша история любви не закончилась, как у небезызвестных Сида и Ненси! – едва не заорал Чанёль, ища хоть какие-то признаки измены на немногочисленных обнажённых участках кожи Бэка. И, к счастью, пока не находил.
— Я тебе не изменял, Чанёль, и никогда не изменю, — слишком серьёзно произнёс Бэкхён. И Ёлю даже на мгновение показалось, что всё его состояние не более, чем хорошая игра. – Смотри, кого я нашёл! – но Бэк моментально слил весь эффект, вытаскивая из-за пазухи небольшой шерстяной комок. – Скажи, он лапочка! Ты только посмотри, какие блестящие глазки! А носик! Боже, Чанёль, мы не можем бросить этого ангелочка на произвол судьбы! Да посмотри же ты!
Пак отстранялся как мог, когда восторженный (и в конец пьяный) Бэк сюсюкал щенка и пытался убедить Чанёля в его няшности, тыкая задницу псины тому в нос.
Он возмущался, что Ёль бесчувственная скотина, раз не хочет заглянуть в «глазки этого очаровашки», и почти рыдал, рассказывая, как нашёл щенка под мусорным контейнером. Естественно, Чанёль не стал спрашивать, какого хрена сам Бэк там делал, но почему-то вся злость ушла, оставляя на своём месте лишь облегчение, что его мальчик нашёлся.
— Пьянь, — чуть насмешливо проговорил Пак, притягивая к себе своё ебонутое чудо.
— Ну вот, ты уже и имя ему придумал, значит мы обязаны его оставить! – заявил Бэкхён, а потом полночи обнимался с белым другом, в то время, пока Чанёль пытался отмыть брыкающуюся и визжащую псину.
Корги остался, потому что на утро Бэк вцепился в него клещами, а Чанёль аргументировал своё согласие тем, что не хочет, чтобы его труды по помывке Пьяни прошли даром. You are my home
You are my everything
When I feel so alone
You are my home
You are my shelter
When all my hope is gone Едва слышно поёт Бэкхён строчки из песни, которая всегда входила в список самых любимых у Чанёля.
Он лишь крепче прижимает к себе своего мальчика и закрывает глаза, вслушиваясь в любимый голос, пока тот не замолкает, решив, что на сегодня достаточно. Всё, что хотелось, сказано в этих строчках.
— Пошли до круглосуточного за углом, купим псине поесть, — произносит Ёль, а губы Бэкхёна растягиваются в улыбке. Давненько они не гуляли по улицам просто так.Глава 1, Бумажный король и Красная шапочка — фанфик по фэндому «EXO
After all the lights go down I’m just the words You are the sound A strange type of chemistry How You’ve become a part of me*
I’m just the boy inside the man Not exactly who you think I am Почти надрывается Бэкхён, уже едва не срывая глотку на словах последней на сегодня песни. Trying to trace my steps back here again So many times Зал, как всегда полный народа, бьётся в ярком, почти наркотическом экстазе. Мужчины, женщины, те, кому уже за тридцать и малолетки, которым едва исполнилось столько, чтобы их фотка на фальшивом удостоверении личности выглядела более или менее правдоподобно — лет на восемнадцать, хотя бы.
Они пришли ради них – четверых парней, которые ещё три года назад выступали для пары пьяньчужек в замшелом баре в богом забытом провинциальном городишке под названием Литтл Спринг. Жалкое подобие американской мечты, за которой когда-то давно приехали в Штаты их родители.
И вот сейчас, спустя всего каких-то несколько лет, их любят, за ними толпами бегают фанаты, дарят подарки и готовы на всё, лишь бы на пару минут привлечь к себе внимание ещё мальчишек с совсем не детскими текстами.
Собравшимся здесь плевать, что группа состоит из «узкоглазых», как их любили обзывать в школе, нетерпимые деревенщины. Это Нью-Йорк, детка, здесь всем плевать какого ты цвета, роста и ориентации. В этом городе видели и увидят ещё и не такое. Собравшимся здесь нет никакого дела до того, что субтильный вокалист подводит глаза угольной подводкой, а в жёлтой прессе постоянно представлен в роли истеричной бабы с вечным ПМС. Что гитарист, он же лидер группы, неизменно пялится на задницу этого самого вокалиста и ревностно шипит на каждого, кто хоть как-то посмеет проявить интерес к ЕГО Бэкхёну.
Людям без разницы, что совершенно безэмоциональный на вид басист, стоит оказаться в его организме алкоголю, начинает вести себя как буйный больной психиатрической клиники. А барабанщик, который выглядит словно китайская версия Лолиты, готов трахать всё, что женского пола, без разницы на возраст, внешность, состояние и местонахождение. Никого не удивит, даже если однажды он устроит оргию прямо на сцене. We all wanna be somebody
We just need a taste of who we are
We all wanna be somebody
We’re willing to go but not that far Пока эта четвёрка, которую уже даже не совсем в шутку называют вторыми «The Beatles», может зажечь публику, фанаты будут прощать и обожать всё, что они делают. Почему их сравнивают с ливерпульской четвёркой, недоумевает каждый из парней, но у Сехуна есть своя версия.
«Для американцев все иностранцы на одно лицо,» — закинув ноги на спинку кресла, как-то произносит он. – «А ещё, они так плохо разбираются в музыке, что не отличили бы Леннона от старушки Дженис**, пока он не снял бы штаны и не показал свой член!» — по его лицу пробегает тень презрения, и на этот счёт теория есть уже у Лухана, вот только озвучивать он её совсем не торопится.
Ему, как никому другому, известно, от чего Се слетает с катушек, когда чуть теряет самообладание. Шутка ли, когда в средней школе малышу О прострелил плечо одноклассник, не желающий терпеть в своём присутствии «грязного китайца». Кто знает, что бы случилось, не прибеги на шум учитель. Может, Сехуна сейчас бы вообще с ними не было. В какой-то степени он даже разделяет его ненависть к людям, так и не сумевшим принять их отличия, вот только у него намного лучше получилось прижиться в большом городе, чем у Сехуна, который до сих пор видит в каждом американце своего врага. И совершенно плевать, что с самого рождения он тоже гражданин этой страны. I’m just the boy inside the man
Not exactly who you think I am Ещё несколько строчек и выступление будет закончено. Бэкхён уже едва держится на ногах и постоянно грозится рухнуть прямиком в распростёршую свои объятия безликую толпу. Чанёль прикрывает глаза, делая вид, что полностью уходит в свою игру, но продолжает сверлить спину вокалиста из-под опущенных ресниц.
Trying to trace my steps back here again
So many times Не нужно было позволять Бёну так много пить перед выступлением, но разве за ним уследишь! Эта шустрая дрянь найдёт алкоголь где угодно, а если не найдёт то, что можно выпить, то обкурится или нюхнёт спёртый у кого-то из кармана кокс. С него станется. Бэк слишком нежная натура, которая в трезвом состоянии превращается в депрессивный комок иголок, ранящий зачастую не только окружающих, но и себя самого. Чанёль знает, потому и делает вид, что ничего не замечает, но ровно до тех пор, пока Бён ровно стоит на ногах и его жизни ничего не угрожает.
Глаза Ёля равнодушно пробегают по первому ряду у сцены, где ещё можно хотя бы смазано различить лица пришедших, и его взгляд тут же задерживается на каком-то лупоглазом мальчишке. Тот восторженно таращится на Бэка, который высоко вздёргивает подбородок, вытягивая очередную ноту. Пак только презрительно хмыкает, но тут же видит, как этот субъект тянет ручонку к ноге, подошедшего слишком близко Бёна.
Пак стискивает зубы, но остаётся на своём месте, бросая мимолётный взгляд на менеджера, зорко наблюдающего за происходящим на сцене из-за кулис. Тот уже подзывает к себе охранника и что-то начинает объяснять, слишком бурно жестикулируя руками.
Чанёль вновь переводит взгляд на Бэкхёна и слишком резко дёргает струну, посылая по залу фальшивый звук. So when they say they don’t believe Поёт Бэкхён, уже сидя на корточках и поглаживая протянутую ладошку мальчишки. У того глаза из орбит готовы вывалиться от счастья, а губы растянуты в нелепую букву О. I hope that they see You in me Чанёль готов расхреначить гитару об голову, вот только не решил пока, кого из этих двоих. То ли его ненаглядного Бёна, позволяющего себе такие вольности, то ли этого пацана, которому небось шестнадцать только вчера исполнилось, а всё туда же.
Самое гадкое то, что Пак знает — Бэкхён не такая уж баба, какой его пытается показать пресса. Бён никогда не скрывал своей ориентации от Ёля, а точнее, её полного отсутствия.
Ему пофиг с кем спать – женщина, мужчина — это последнее, о чём думает Бэк, когда тащит свою жертву в постель. Точнее тащил, до того, как около пяти лет назад, они из друзей переквалифицировались в пару. Да и пассивом Бэкхён был ТОЛЬКО с Чанёлем. Именно по этой причине Чан и ревнует его ко всему, что движется – он свято верит, что стоит потерять бдительность и его Бэкки тут же найдёт задницу, в которую засунет свой член.
— Так и будешь стоять истуканом? – насмешливо произносит Бэк, подходя к своему парню под бурную реакцию толпы, ещё не успевшей отойти от выступления. – Может возьмёшь меня на ручки, я кое-как в вертикальном положении держусь, — едва слышно мурлычет он, повисая на руке Пака.
— Я буду не слишком против, если мы примем горизонтальное положение прямо тут, — Чанёль злобно сверлит взглядом всё ещё стоящего у сцены лупоглазого мальчишку.
— Не ревнуй, малыш, это просто работа, — прикрывает глаза Бэк и утыкается носом куда-то в шею Пака. – Хотя, я не буду против, если мы найдём уединённое местечко.
Чанёль видит непонятную смесь эмоций на лице мальчишки, который до сих пор таращится на них, словно ждёт чего-то. Зал пустеет слишком медленно – все хотят получить немного внимания от ещё не покинувших сцену музыкантов. Каждый из оставшихся надеется, что они заметят именно его, когда в зале станет чуть светлее от медленно загорающихся прожекторов.
Ёль хмыкает и грубо хватает почти задремавшего Бэка за подбородок. Тот не сопротивляется, лишь послушно задирает голову и кое-как разлепляет глаза, в которых плещется недоумение, усталость и остатки алкоголя. Пак, не обращая внимания, что на них уже пялятся почти все, включая Сехуна с Луханом, впивается в чуть приоткрытые губы Бэка, и, не встречая совершенно никакого сопротивления, проталкивает язык ему в рот.
Бён глухо стонет и прикрывает ресницы, тут же вцепляясь пальцами в плечи своего парня. Ему нравится такой Чанёль – властный, сильный, немного грубый, но это даже к лучшему. Бэкхён ведь специально доводит его до такого состояния: флиртует, строит глазки, и порой позволяет немного полапать себя тем, чьи лица даже нет желания запоминать.
А всё для того, чтобы ощутить на себе ревность одного единственного. Который, скорее, шею ему свернёт, чем отдаст кому-то. Это как играть с огнём – опасно, но так приятно осознавать, что его пламя согревает, хоть порой и остаются ожоги.
— Валите уже, кролики, — шипит Лухан, так, чтобы услышать могли лишь те, кто находится непосредственно на сцене. – Гримёрка ваша на ближайший час, но дальше мы придём и мне будет глубоко насрать, закончили вы или нет.
Чанёль распахивает глаза и с трудом отрывается от своего парня, взглядом пытаясь испепелить барабанщика, так некстати посмевшего раскрыть рот. Лу лишь равнодушно показывает ему средний палец и тут же переключает всё своё внимание на группку девчонок, собравшуюся у края сцены и недвусмысленно строящих ему глазки. Если повезёт, то у кого-то сегодня будет групповушка.
— Думаю, нам не стоит упускать такую заманчивую возможность, — шепчет Бэкхён, всё ещё висящий на шее гитариста.
Чанёль тут же кивает и стискивает его талию, прижимая ближе к себе и не позволяя потерять равновесие.
Бросив последний взгляд на то место, где стоял лупоглазый мальчишка, Пак его там уже не обнаруживает. *** — Блин, поаккуратнее, — шипит Бэк, едва не слетая на пол со столика, заставленного баночками с пудрой, кремами, тональниками, тюбиками с гелем и лаками для волос. Он ещё и залезть на него толком не успел, а Чанёль уже резко сдёргивает с него брендовую футболку за несколько сотен баксов. – Ты меня покалечить решил!
— Замолчи! – рычит Ёль, уже энергично расстёгивая ширинку на штанах Бёна. – Ты сам виноват.
— Блять! – кричит Бэк и пинает парня по коленке. – Ты мне чуть член в молнии не защемил, долбоёб!
— Лучше бы защемил, он тебе один хрен не нужен, — парирует Пак и, не удосужившись стянуть узкие кожаные брюки до конца, тычется губами куда-то в лицо Бэка. Попадает в раздутое от возмущения крыло носа (в темноте ни черта не видно) но тут же исправляется, без труда находя губы любовника, прежде чем он успел их открыть для возмущённой тирады.
Бён для вида пытается отстраниться, но его проворные ручонки уже забираются за ремень джинсов Чанёля и нетерпеливо сжимают его ягодицы.
Порой Паку хочется, чтобы Бэк сопротивлялся, может даже дрался или кричал. В своих мечтах, Ёль даже пару раз насиловал рыдающего и просящего остановиться Бэкхёна. Вот только реальный Бён сам лезет на Пака, стоит проявиться хоть какой-то жизни в его штанах. А реальный Чанёль вряд ли сможет причинить боль своему мальчику. Если, конечно, это не ролевая игра, в которой Бэк крайне неправдоподобно и громко изображает жертву маньяка.
— Развернись, — кое-как отстранившись от распухших губ Бэкхёна, произносит Чанёль. В его голове уже конкретно так плывёт, почище чем после любой доступной им дури.
Бэк подчиняется и сползает со столика, тут же путаясь в штанинах и едва не падая на пол, потому что чёртов Чанёль уже куда-то свалил.
— Ты, блять, где? – слепо жмурится в темноте Бэкхён и нетерпеливо стаскивает с себя трусы.
— Щас всё будет, — отзывается Чанёль, и Бён откровенно не понимает, какого, простите, хуя, этот долбоёб свалил не пойми куда в самый интересный момент.
— Ты дрочишь там, что ли? – недовольно шипит Бэк, однако разворачивается и, отперевшись руками на столик, как можно сильно прогибается в спине, выпячивая задницу.
– Не стояк? – насмешливо хмыкает Бён, чувствуя, как его собственный член уже конкретно так стоит, хотя Пак ничего толком и не делал. Вот же зараза!
— С тобой это не реально, детка! – отзывается Ёль. – О! Нашёл! – тут же слышится откуда-то из-за угла.
— Член свой нашёл? – не сдерживает ехидство Бэк, и уже жмурится от яркого света, залившего небольшую гримёрку.
— Я хочу, чтобы ты видел своё лицо, — мурлычет Чанёль, неведомыми силами телепортации в секунду оказавшийся за спиной Бэка.
Тот потирается о ширинку Пака и болезненно жмурится, пытаясь всё же разлепить глаза. Чанёль терпеливо ждёт, хотя, откровенно говоря, сил уже никаких нет. Совершенно голый Бэк вызывает у Ёля всего одно желание, и терпение с ним не вяжется уж совсем никак.
Когда глаза Бэкхёна всё же привыкают к свету, он смотрит на своё раскрасневшееся лицо в отражении зеркала и то, как Чанёль покрывает невесомыми поцелуями его плечи. Может быть он бы и смутился от подобной картины, вот только пальцы Пака уже торопливо проникают в него, лучше подготавливая и без того растянутый анус.
Бэкхён закатывает глаза от удовольствия, но тут же вновь их распахивает и встречается в отражении с затуманенным взглядом Чанёля.
— Смотри, — едва касается он губами уха.
И Бэкхён упорно старается смотреть, хотя уже от того, что член Ёля резко проникает в него, хочется зажмуриться. Не сказать, что ему больно – Бэк достаточно растянут ещё с утра, но Чанёль берёт его почти на сухую. Этот садист даже не попытался заменить хоть чем-то закончившийся, всё так же утром, лубрикант, и Бэк шипит, просто для того, чтобы Пак понял — его мальчика это не устраивает.
— Тише, маленький, я попрошу менеджера купить нам смазку, — шепчет Чанёль и, кажется, сам не соображает, что вообще несёт. Ему хорошо, его всё устраивает.
Пак покрепче перехватывает Бэкхёна за бёдра и энергичнее, раз за разом, насаживает на себя, размазывая в нём естественную смазку и постепенно упрощая движение. Бэк уже не обращает внимания на небольшие укольчики боли, сильнее прогибается в спине, стонет громко, грозясь окончательно сорвать голос, и всё ещё старается не закрывать глаза, хотя это безумно трудно.
Ему нравится. Нравится смотреть на то, как зубы Пака, время от времени, впиваются ему в плечи, как он рычит, тут же зацеловывая место укуса. Нравится его собственное выражение лица, чуть приоткрытые губы, из которых, почти не прекращаясь, рвутся стоны, сменяющиеся какими-то словами, значения которых он и сам не понимает. Нравится смотреть, как сильные руки блуждают по его телу, сжимают там, где наиболее приятно. Бэк получает ни с чем несравнимый кайф благодаря тому, что может видеть буквально всё, что с ним происходит. Кажется, возбуждение усиливается в несколько раз и от того хочется, чтобы мир остановился.
Вот только мир вредная штука. Рука Чанёля в очередной раз скользит по возбуждению Бэкхёна, сжимает чуть сильнее и парень кончает, едва не падая на столик, потому что локти подкашиваются и совсем не хочется их удерживать. Едва не разбивая нос о столешницу, Бэк кое-как укладывает голову на руки и закрывает глаза. Чанёль же продолжает двигаться в нём, совершенно не обращая внимания на то, что Бён уже не проявляет каких-либо признаков жизни.
Он сам уже на пике, потому перед глазами плывут цветные круги, а ладони всё грубее сжимают чужие бёдра.
Ёль рычит что-то нечленораздельное и толкается последний раз, а потом, не раскрывая глаз, начинает поглаживать поясницу своего мальчика. Своего развратного и податливого Бэкки, для которого стерпит всё, что угодно, и ради которого он даже согласится убить.
— Нам в спальню нужно повесить зеркало, — не поднимая головы от рук, глухо произносит Бэкхён, и тут же хватает Чанёля за бедро, когда тот пытается отстраниться и выйти из него. – Побудь так ещё немного.Глава 6, Бумажный король и Красная шапочка — фанфик по фэндому «EXO
And make me a believer, let you down For the first time come undone If you let me, so don’t put me down And don’t let this feeling slip away*
После минуты недоумения, к Чанёлю приходит ярость. Он злобно комкает в пальцах цветной стикер, исписанный ровным Бёновским почерком, и швыряет его в ближайший угол, чтобы тут же отправить следом попавшуюся под руку недомытую чашку.
Парня переполняют отчаяние и желание кого-нибудь убить или в крайнем случае сломать. Лучше Бэкхёна. Найти его и придушить, а можно перерезать тонкую шейку ножом, чтобы тёплая кровь залила всё вокруг и сам Чанёль смог в ней утопиться.
Пьянь старательно путается под ногами хозяина, который методично громит кухню. Наверное, хочет отвлечь, а может выпрашивает еду – кто этих собак разберёт. Чанёль пару раз едва не наступает на пса, но совершенно не придаёт этому значения. Он останавливается лишь тогда, когда в кухне не остаётся почти ничего целого: только холодильник, да миска Пьяни. Пёс громко тявкает, а Ёль медленно опускается на пол и душит в себе рвущиеся наружу глухие рыдания.
Сердце Пака сейчас выглядит точно так же, как и его кухня – казалось таким крепким, не всегда прибранным, зато уютным, а теперь просто куча хлама, который осталось сгрести в мусорные мешки и выкинуть на помойку.
Его бросили, даже не объяснив причин. Предали. И кто? Самый любимый человек на планете!
Пьянь аккуратно кладёт голову на бедро Чанёля и смотрит так жалобно, что у парня рука не поднимается его прогнать.
Вместо этого, пальцы зарываются в мягкую шёрстку, чуть трепля и поглаживая. Хочется, чтобы записка была простой шуткой, совсем не смешной, но вполне в стиле Бэкхёна. Да только Бён никогда не шутит с отношениями – это единственное, о чём он может говорить серьёзно. Чанёль и музыка, музыка и Чанёль. В каком порядке они идут в жизни Бэка неизвестно, но любой вариант Пака устраивает, ведь он и сам, время от времени, сомневается, что для него важнее.
Чанёль прижимает чуть брыкнувшегося пса к груди и вытирает выступившие слёзы о его шёрстку. У него нет слов ни для себя, ни для Пьяни, который тоже чувствует себя преданным. Ёль просто не знает, как ему быть дальше. То ли сидеть и ждать, когда же Бэкхён нагуляется и соизволит вернуться в его жизнь. То ли послать всё к чертям, уйти в загул, найти нового вокалиста в группу и, если повезёт с внешностью, трахать уже его.
Очень хочется отомстить, раздавить Бэкхёна, показать, что сможет и без него со всем справиться. Что не сошёлся на нём свет клином.
Вернуть с лихвой всю ту боль, которая так громко корёжит и ломает его рёбра. Вот только где-то в глубине души, Чанёль всё же хочет дождаться и, может быть, даже простить, если Бён хорошо попросит. *** По дороге на репетицию он заезжает в клуб Криса. Его настоящего имени Пак не знает, да и не особо хочет, но китаец называет себя так, а Чанёль не тот, кто будет спорить о подобных вещах.
Охранник у задней двери узнаёт музыканта и по молодому здоровяку видно — он хочет что-то спросить, но молчит и без проблем запускает его внутрь здания. Из длинного светлого коридора с кучей дверей по обе стороны, Чанёль выходит в плохо освещённое помещение с танцполом. В полумраке намного уютнее и Пак снимает тёмные очки, под которыми скрываются синеватые круги от бессонной ночи и сеточка лопнувших капилляров на белках глаз из-за переизбытка никотина в крови.
Крис ждёт его у барной стойки в центре зала — смотрит на Чанёля настороженно, но старается не показывать этого, растягивая губы в едва различимой улыбке.
— Не ожидал тебя здесь увидеть в такое время, — честно признаётся китаец, отпивая прямо из горлышка чуть красноватую в неоновом свете Coca-Cola. – Где Бэкхён?
— У него творческий кризис, опять заперся в своей каморке и не вылазит сутками, — беззастенчиво врёт Чанёль и, перегнувшись через стойку, берёт себе бутылку газировки. – Почему ты не держишь их в холодильнике?
— У меня горло больное, не хочу заболеть перед пятничным представлением, — пожимает плечами Крис, протягивая Паку открывашку. – Хочешь выманить его на свет божий, потому пришёл за сладеньким? – китаец понятливо улыбается и, кажется, окончательно расслабляется.
— Вообще-то, я хотел купить кое-что для себя, — Чанёль старается не показывать своего волнения, потому фокусирует взгляд на одной точке, так что Крису отлично виден его профиль. Он боится, что его ложь раскроют, узнают, что Бэкхён сбежал, и тогда все будут смеяться в голос.
— Хочешь компенсировать отсутствие регулярного секса? – почему-то понимающе усмехается Крис и вытаскивает из внутреннего кармана несколько маленьких пакетиков.
– Признаться, когда ты позвонил, я думал это для Бэкхёна, — чуть виновато комментирует китаец, видимо, не самый свой удачный выбор. – Для тебя у меня есть «марки».
Китаец выкладывает на барную стойку несколько цветных квадратиков и передвигает их в сторону Чанёля, всё так же смотрящего куда-то в пространство на полке, между бутылками с Chivas Regal и Jim Beam.
— Только по одной за раз, а то последствия будут не самыми лучшими, — предупреждает он Пака, вновь прикладывая к губам горлышко бутылки.
— А что обычно покупает Бэк? – спрашивает Ёль, бросив быстрый взгляд на «марки» с кислотного цвета улыбающимися смайликами.
— Время от времени марки и спиды. Но чаще всего то, что можно курить, пару раз я ему даже крек продал, но не переживай, я слишком люблю вашу музыку, чтобы гробить членов группы, — тут же замахал руками Крис.
— Они и сами себя запросто угробят, — недовольно ворчит Чанёль, вытаскивая из кармана куртки чуть помятые купюры.
— Да, слышал про Лухана, — согласно кивает дилер. – Хорошо, что нашли вовремя.
Чанёль не собирается продолжать разговор — Крис совсем не тот человек, с которым он стал бы обсуждать проблемы группы или свои собственные. Ему вообще не нравится, что история с барабанщиком попала в прессу. Для рокера нормально быть найденным в общественном туалете, перемазанным собственной блевотиной, но только до тех пор, пока это не угрожает группе. А смерть участника можно отнести к рангу самых серьёзных опасностей по личной шкале Ёля.
Пак не хочет обсуждать больную тему, но кожей чувствует, как дилер сверлит его любопытным взглядом, потому просто собирает яркие квадратики и пихает их в карман, кивает на прощание и обещает себе, что больше никогда не придёт в этот клуб во внеурочное время.
Ёль думает, что ему просто нужно расслабиться, и тогда решение придёт само собой. Он садится за руль машины и недовольно кривит губы – репетиция началась полчаса назад, а он на другом конце города. У них теперь даже вокалиста нет, так может отменить всё к чёртовой матери? Запереться в квартире, закинуться ЛСД и ждать приход.
На пассажирском сидении голосом Кидиса с его известной «Californication» требует внимания телефон, и Чанёлю даже смотреть на экран не нужно, чтобы понять, что на том конце его уже кроют трёхэтажным матом. Одна и та же мелодия на группу, менеджера и прочий стафф — это удобно и довольно практично, учитывая, что Пак не станет выбирать слова в разговоре ни с одним из них.
— Скоро буду, — грубо буркает он и тут же сбрасывает звонок. Заводит машину и, чувствуя как блаженно урчит его металлический зверь, выпячивается со стоянки.
Телефон снова завывает «Dream of Californication»,а Чанёль закатывает глаза, мечтая о том, как выпотрошит внутренности звонящего.
— Что? – бросает он, поднося трубку к уху.
— Мы заебались вас здесь ждать, — шипит динамик голосом Лухана. – Поэтому я, как самая большая тварь на планете, сообщу грандиозную новость по телефону! Нас пригласили на Ozzfest!
Чанёлю кажется, что кто-то наверху решил над ним посмеяться. Просто не бывает такого, чтобы меньше чем за одни сутки убили, реанимировали, снова убили и вновь собираются шандарахнуть его несчастное сердце разрядом тока.
Ещё пару дней назад он бы не раздумывая душу продал, лишь бы оказаться на этой сцене перед толпой беснующихся фанатов. Вот только без голоса Бэкхёна их вряд ли примут так же радушно, если вообще не отзовут своё приглашение, узнав о том, что группа трещит по швам.
Дрогнувшей рукой Чанёль скидывает звонок и отправляет телефон обратно на соседнее сидение. Сердце бьётся где-то в висках и словно заставляет кровь циркулировать быстрее, разнося по организму приступ паники. Он не может рассказать парням, что Бэк сбежал. Эта новость раздавит их, и тогда ни о каком фестивале даже мечтать не придётся. Нужно срочно искать замену. Но где? Кто может оказаться настолько же хорош, что фанаты примут его без серьёзных потерь?
— Я даю тебе две недели, Бэкхён, — тихо шепчет Чанёль, выворачивая руль и кардинально меняя маршрут. Сзади слышатся недовольные сигналы машин, которых он подрезал, а Пак уже петляет между домами, ища более или менее укромное местечко. – Жду тебя ровно две недели, Бэк, и, если не вернёшься, твоё место займёт кто-то другой! – выкрикивает парень, словно так его слова могут достигнуть ушей Бёна, находящегося сейчас чёрт знает где.
Пак, наконец, останавливает машину и кладёт на язык разноцветный квадратик бумаги. На вкус он как взорвавшаяся радуга, разноцветными кляксами заполняющая черепную коробку. В первое мгновение Чанёль захлёбывается ощущениями попавшего в организм ЛСД, он дышит чаще и глубже, зажмуривает глаза и тянется за очками, чтобы уберечь глаза от слишком яркого солнечного света. Его организм плывёт вслед за растекающейся приборной панелью, а в голове совсем некстати появляется мысль, что именно в таком состоянии Сальвадору Дали и приходила его психоделическая муза.
Чанёль тонет в яркой наркотической бездне, но даже не пытается сопротивляться. Новые ощущения заполняют его до самых краёв, и он глупо хихикает, чувствуя, как капля за каплей из него выходят все переживания и страхи.
Он неотрывно следит за тем, как на лобовом стекле плавно перетекают красочные подтёки, смешиваются, образуют новые цвета и тут же разделяются обратно. Острые, словно мазки кистью, краски впиваются в его мозг, и хочется то ли взвыть от боли, то ли раствориться в пьянящем трипе.
Проблемы словно остались где-то за горбатой радугой и больше не имеют власти над ним – так Чанёль себя чувствует. И ему нравится. Это как оргазм, только длится дольше и более яркий. Интересно, а какие были бы ощущения, если бы он сейчас ещё и кончил? Бэкхён, наверное, знает, и мог бы рассказать ему, а может и показать, да только его нет рядом.
— Абонент не отвечает или временно недоступен, — сообщает Чанёлю женский голос, и он тупо смотрит на экран мобильного, с которого ему улыбается Бэкхён. Пак медленно возвращается в реальность.
Его же бросили. Больно. Чанёль прижимает ладошку к груди, где, из-за наркоты, учащённо бьётся сердце. Он хочет вырвать его, чтобы заткнуть, унять взбесившийся орган, который с древних времён считается сосредоточением всех чувств.
Ёль чувствует, как его ногти вспарывают тонкую, натянутую на рёбрах кожу, как тёплая кровь сочится по пальцам и груди, на живот и ниже, пачкая одежду и кожаный салон. Подушечками уже ощущает трепещущееся, словно голубь в маленькой клетке, сердце.
А потом всё пропадает, и снова с головой заливает его мягкой патокой спокойствия, умиротворения и чувством полёта где-то на высоте между облаками и космосом.
Пальцы расслабленно разжимаются и выпускают телефон, с экрана которого всё ещё улыбается Бэкхён. Чанёль тоже улыбается и прикрывает веки, пряча под слоем нежной кожи зрачки, практически полностью затопившие радужку.Глава 4, Бумажный король и Красная шапочка — фанфик по фэндому «EXO
I’ve got a bad case of turning it up It’s getting cold in here so fire it up I’ve got a bad case of turning it up It’s getting cold in here so somebody fire it up! Come on and fire it up!*
Вернувшись домой с неудавшейся таки репетиции, Бэкхён просиживает до самой темноты в небольшой комнатке, гордо именуемой его личным кабинетом. Здесь всего одно узкое окошко, тянувшееся от самого пола до потолка, и великолепная звукоизоляция. А из мебели только письменный стол, старый скрипучий стул, который они с Чанёлем перетаскивают из квартиры в квартиру с их первого совместного места жительства, да ворсистый ковёр, на котором тут и там разбросаны клочки разодранной и смятой бумаги.
А ещё в углу высится небольшая гора из подушки и одеяла – Бэк здесь иногда ночует, в основном, когда Чанёля нет дома. В небольшом помещении ему спокойнее, чем одному на огромной кровати.
Положив ручку на практически белый лист, Бэкхён устало трёт глаза, медленно переходя к вискам – он устал. Ему надоело смотреть на строчки, которые даже в его собственной голове звучат фальшиво, не говоря уже о том, какая реакция будет у Чанёля, если он всё это увидит.
Он поджимает озябшие ноги и решает, что пора идти спать. Может завтра ему удастся нащупать ту самую нужную ноту, подобрать необходимое слово, вокруг которого родится текст их новой заглавной песни. И не важно, что Бён на это надеется уже больше двух недель – этот кризис у него не первый. Хотя и ощущения от раза к разу совсем не притупляются. Он не может привыкнуть к тому, что чувствует себя полной бездарностью, которая тянет группу вниз.
Бэкхён аккуратно высовывается между дверью и косяком, словно опасаясь быть пойманным или застигнутым врасплох.
Но во всей квартире темно и даже в тонкую щёлочку под дверью их спальной не пробивается лучик света.
По телу пробегает озноб, а прохладный ламинат морозит ступни не хуже первого снега. Он так замёрз, что зубы почти стучат и хочется вернуться обратно на мягкий ковёр, который хоть немножко бережёт тепло.
Сделав пару нерешительных шагов, Бэк срывается на бег и, звонко шлёпая голыми пятками по полу, несётся в сторону спальной. Там, под тяжёлым шерстяным одеялом, Чанёль — он обязательно согреет.
Из под кресла выползает заспанный Пьянь и едва успевает увернуться из-под ног разогнавшегося хозяина. Пёс возмущённо урчит, наверное матерится, и вновь заползает в своё убежище. А Бэк уже резко дёргает дверь и пробившись, наконец, в спальную, как можно скорее сдирает с себя одежду.
Футболка и домашние штаны летят в разные стороны, а он быстро юркает под одеяло и обвивает ледяными руками Чанёля за талию. Его всего трясёт от контраста с горячим телом, но ощущение того, как жар парня медленно перетекает к нему и немножко покалывает кожу, доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие.
Бэкхён даже мурчит как котёнок, которого приласкал любимый хозяин.
— Хмф…Бэкки? – голос Чанёля чуть хрипит спросонья, но рука уже притягивает к себе трясущийся комок и прижимает так крепко, как только может. – Ты ледяной просто.
Бэкхён молча подаётся вперёд и утыкается холодным носом в грудь Паку. Туда, где слева, точно под шестым ребром, две небольшие чернильные буквы «B» повёрнутые спинами друг к другу и с витиеватыми хвостиками, создают рисунок, больше похожий на экзотическую бабочку, чем на инициалы.
— Может тебе обогреватель купить? – спрашивает Чанёль, зарываясь пальцами в жёсткие чёрные вихры.
— Не надо, — бурчит Бэкхён, прикрывая глаза и едва ощутимо касаясь поцелуем груди Пака. – Я могу сгнить в этой чёртовой комнате, если там ещё и тепло будет.
Поцелуи Бэка становятся всё настойчивее, а по комнате, буквально ввинчиваясь в мозг Чанёля, разносятся соблазнительные чмокающие звуки.
— Я хочу поговорить, — говорит Бэк, прежде чем обхватить губами чужой, чуть набухший сосок.
— О да, малыш, ты выбрал самый лучший способ его завести, — чуть посмеиваясь, отзывается Чанёль.
Ему уже не хочется спать, тем более, тело напоминает о том, что сегодня в репетиционной они не зашли дальше поцелуев.
— Я серьёзно, — поднимает голову Бэкхён и в почти кромешной темноте его глаза блестят ярче любых софитов. – Мне кажется, я не тот, кто тебе нужен.
Эти слова бьют расслабленного Чанёля под дых не хуже кулака и, тут же вздёрнувшись, он переворачивает Бэкхёна на спину, а сам наваливается сверху — если не переубедит, то и сбежать никуда не даст.
— Я не собираюсь никуда убегать, Чанни, — произносит Бэк, обвивая руками крепкую спину своего парня. – Я просто хочу сказать, что выдохся и тащу тебя на дно. Ты действительно талантлив и я всего лишь хочу, чтобы твоя мечта не загнулась вместе с моим вдохновением.
— Раз мы решили поиграть в «хотелки», – шипит Чанёль и, чуть повозившись, коленями раздвигает ноги Бэкхёна. – Знаешь, чего я хочу?
Бён молчит и поджимает губы — ему не страшно. Он давно готов к тому, что Чанёлю могут надоесть его закидоны, случающиеся раз в полгода на почве отсутствия вдохновения.
Не говоря уже о том, что и в обычное время он порой ведёт себя как последняя дрянь.
Но он такой, какой есть, и изменить себя при всём желании не может. Бэкхён уверен, что все «изменения ради кого-то» — это одна большая ложь, а лгать Ёлю он не намерен. Потому, Бэк даже готов к тому, что Пак его действительно вышвырнет, и не только из группы, но даже из своей жизни. Что, по сути, будет смертельно.
— Я хочу, чтобы ты перестал нести бред, — почти кричит взбешенный Пак, который ненавидит такие разговоры. Как вообще Бэкхён может говорить о том, что не подходит ему? Они уже настолько срослись, что их души можно разделить лишь хирургическим путём, и то, ни одна после этого не выживет. – А ещё, я хочу тебя трахнуть.
С этими словами Чанёль начинает стаскивать с себя трусы, его действие повторяет и Бэкхён, который тоже хочет. Хочет, чтобы Ёль выбил из его головы депрессивные мысли, если нужно, то можно даже кувалдой. А ещё, хоть Бэк и боится, что утащит на дно своего парня, он так нуждается в его любви, что готов на всё, лишь бы быть рядом.
Бёну всегда казалось, что они безумно хорошо смотрятся вместе: Чанёль настолько высокий, широкоплечий, сильный, что рядом с ним Бэк кажется ещё более маленьким и хрупким. Совсем как на красивых картинках, где мужчина обнимает свою даму сердца. Вот только Бэкхён не дама, да и Чанёля мало волнует то, как они получились бы на семейном фото.
А Пак всё ещё злится, хотя и понимает, что на самом деле его мальчик говорит все эти глупости лишь потому, что сам не хочет в них верить. И Чанёль, стиснув зубы, в очередной раз перетерпит творческий кризис Бэкхёна, чтобы через несколько дней вновь увидеть его яркую улыбку.
Ёль проводит кончиками пальцев по низу живота распластавшегося под ним Бэка. Там, набитой рукой мастера, аккуратно выведены две небольшие буквы: «PC». Они как клеймо, точно такое же, как на его груди, показывающие принадлежность единственному человеку на всей этой проклятой планете.
— Ты помнишь, где смазка? – спрашивает Чанёль, водя ладонями по худому телу, в котором даже сквозь кожу прощупывается каждая косточка.
— А она нам нужна? – выдыхает Бэкхён, чуть прогибаясь в спине и пытаясь получить как можно больше прикосновений сухой и чуть шершавой кожи рук к своему телу.
— Я не хочу, чтобы завтра тебе было больно даже лежать, — отвечает Ёль, понимая, что если вдруг Бэк и вспомнит, где они оставили ту жуткую дрянь со вкусом банана, то всё равно будет не в состоянии за ней сходить.
Бэкхён комкает простынь в кулаках и выдёргивает её из-под краёв матраса, выгибается в спине и чуть слышно стонет, чувствуя, как каждое касание губ Чанёля отдаётся разрядами тока под кожей. Он ощущает себя плазменным шаром, к которому лишь стоит прикоснуться, как из самого сердца вырывается сине-бордовая молния. Мозги соображают очень медленно и Бэк вообще бы их отключил, если бы не вопрос Ёля.
— Кажется, в ящике что-то оставалось, — мурчит Бэкхён и шарит рукой по простыни, пытаясь дотянуться до прикроватной тумбочки. На самом деле это выглядит забавно, потому что лежит он почти в самом центре широченной кровати. – Эй, а как же смазка! – возмущается Бён, когда Чанёль задирает его ноги и укладывает себе на плечи.
— Ты сам сказал, что она нам не нужна, — отвечает Пак и, неудобно изогнувшись, пытается размазать по своему члену небольшое количество естественной смазки. Можно, конечно, дождаться, пока кончит Бэкхён, и воспользоваться его спермой, но это слишком долго, когда возбуждение бьёт по мозгам с силой отбойного молотка и контролировать себя уже совсем не получается.
— Тогда я хочу минет, — скулит Бэкхён, стараясь расслабиться и не обращать внимание на тянущую боль внизу.
— Если не кончишь раньше меня, — Чанёль входит в него полностью и наклоняется вперёд, чтобы чмокнуть своего малыша в кончик носа. Он такой милый и растрёпанный, что выглядит ещё более развратно.
Ей Богу, Чанёль чувствует себя последним извращенцем, когда первый раз толкается в тело своего Бэкки, сейчас больше похожего на пятнадцатилетнего мальчишку.
А Бён, тем временем, принимает вызов. Он закусывает губу, чтобы не стонать, хотя член Ёля проезжает прямо по простате. Почему-то Бэку кажется, что именно из-за своих вскриков и стонов он всегда кончает первым.
Может, мысль и глупая, но для затуманенного желанием мозга вполне тянет на идею-фикс.
Чанёль движется всё резче, тяжело дышит и совсем сбивается с ритма. Его пальцы сильнее впиваются в чужие бока и ягодицы, а Бэкхён под ним едва ли не плачет, до крови кусая губы и стараясь молчать, хоть и получается не слишком удачно. Его редкие вскрики удовольствия звучат задушено и стыдливо, от чего Ёлю ещё больше хочется выбить из него всю дурь.
— Ну же, маленький, — задыхаясь, шепчет Пак, беря в руку чужой член. – Я хочу слышать твой голос.
Бэкхён крепко зажмуривается, чтобы не смотреть на Чанёля, потому что от одного вида взмокшего сильного тела над собой, его пробивает дрожь и хочется рвать глотку, только чтобы Пак никогда его не выпускал из своих рук. Вот только с закрытыми глазами все ощущения лишь усиливаются и от каждого прикосновения и движения, внизу живота взрываются миллиарды фейерверков. Бежать Бэкхёну просто некуда, потому что это происходит с ним, прямо внутри него.
И Бэкхён, наконец, сдаётся.
Он раскрывает рот и практически выкрикивает любимое имя. А Чанёль окончательно срывается с тормозов и, спустив со своих плеч чужие ноги, остервенело втрахивает Бэка в матрас. Ему уже плевать на ритм, а верность движений определяется по стонам.
Бэкхён притягивает его к себе и тут же впивается короткими ноготками в мокрую от пота спину. Чанёль тяжело дышит прямо у Бэка над ухом и всё сбивчивее и менее различимо шепчет его имя. Бёну даже кажется, что он продержится дольше своего парня. Но лишь на мгновение, как раз перед тем, как зажатый между животами член дёргается и выплёскивает наружу струйку спермы. Перед глазами Бэкхёна всё плывёт, а тяжесть тела Чанёля кажется одновременно приятной и не даёт вдохнуть как следует.
Пак тоже тяжело дышит и безвольно разваливается на Бэкхёне, даже не думая сползать на матрас. Будь его воля, он бы вечно так и жил — НА Бэке и В Бэке. Тем более, когда согревшиеся, наконец, руки, обнимают его за плечи и прижимают хоть и не слишком крепко, но вполне однозначно – чтобы не отпускать.
— Я всё ещё хочу минет, — Бён восстанавливает дыхание и спихивает с себя Чанёля. Моментально меняет положение их тел и укладывается на грудь своего парня.
— Ну, мы можем делать это до тех пор, пока тебе всё же не удастся продержаться дольше меня, — смеётся Ёль, поглаживая поясницу своего мальчика.
— Take it higher, take it higher
Til the roof is on fire
Take it higher, take it higher
Let’s burn it up** — напевает в ответ Бэкхён и, перекинув через Чанёля ногу, змейкой заползает на него полностью. – Только на этот раз сверху буду я.Глава 9, Бумажный король и Красная шапочка — фанфик по фэндому «EXO
I’m so glad you waited Can’t get my mind Or say you can love me I’m so behind You’re so far above me*
Восьмой день вне дома даётся Бэкхёну ещё хуже предыдущих семи. Он почти не спит, мало ест, забывает мыться и чистить по утрам зубы. — А зачем вообще всё это? — спрашивает он у своего растрёпанного измученного отражения. – Всё равно не для кого приятно пахнуть и хорошо выглядеть.
Бэкхёну плохо, он чувствует как умирает, и дело вовсе не в физическом состоянии. Что-то внутри него медленно разлагается и начинает вонять, вырываясь наружу неприятным запахом изо рта.
Он пожалел, что ушёл из дома ещё тогда, в первый же вечер без Пака, когда остался совершенно один в номере придорожного отеля. Его знобило и ломало, словно сильнейший наркотик начинал отпускать и организм требовал новую дозу. Тогда Бён думал, что его тело таким образом очищается от насквозь пропитавшего его Чанёля. И только лишь спустя несколько дней ломки понял – он безнадёжный наркоман.
Бэк не стал уезжать далеко от Нью-Йорка, с расчётом на то, что сможет быстро вернуться, как только закончит песню. Вот только без возможности в любой момент увидеть или хотя бы услышать голос Ёля, Бён даже думать не мог о музыке. Он нарезал круги по комнате, ошивался в окрестностях отеля, пряча осунувшееся лицо под козырьком бейсболки, и скучал. До глухих рыданий по ночам, до стояков, появляющихся при одном только взгляде на фотографию улыбающегося Чанёля, до уже собранной для возвращения домой сумки.
Бэкхён не мог писать без Чанёля, не мог нормально дышать без него, да и вообще, просто не мог.
Но тупое упрямство не позволяло вернуться, оттягивая всё дальше момент встречи. И вот сейчас, по прошествии уже стольких дней, измученный Бэк попросту боится. Ему страшно, что Чанёль не примет его после такого долгого отсутствия. Что он заменил Бёна на кого-то другого — того, кто не сбежит, как последний трус и идиот. Он страшился, что Ёль пошлёт куда подальше, заявив, что думать надо было раньше и он уже нашёл нового вокалиста в группу. И самое ужасное, что пришло в обезумевшую голову Бэкхёна, это то, что он согласен быть не единственным в жизни Пака. Он готов делить его с кем-то ещё, хоть со всем миром, лишь бы только, хотя бы иногда, Ёль был с ним таким же как раньше.
Подобные мысли всё больше сводят с ума и окончательно вгоняют в чёрные сети ядовитой депрессии. Бэк совсем забрасывает попытки написать что-то и уже думает о том, что, наверное, никогда не сможет вернуться, ведь у него нет оправдания перед Чанёлем.
Что он ему скажет, если придёт с пустыми руками? Извини, я не смог? Да Пак его высмеет и больше никогда не посмотрит с такой же любовью, никогда не обнимет так же крепко, никогда не назовёт его своим.
Отправив в мусорную корзину последнюю бутылку из-под воды, Бэк кое-как натягивает на себя одежду и выходит из номера. Без еды он неплохо справляется, но жажда в последнее время мучает просто ужасно. Он быстро бежит в магазинчик на первом этаже и закупается несколькими литрами артезианской воды, закинув к ним в пакет пару пачек чипсов и любимые сигареты Чанёля.
Раньше, когда Пак пытался закурить в постели после секса, Бэк всегда выгонял его на балкон. Парень всегда ворчал, но выбирался из кровати, а Бэкхён потом громко визжал, когда вернувшийся Ёль грел о него свои замёрзшие руки. Сейчас бы Бэк разрешил ему курить где угодно или, если бы тот всё же ушёл, пошлёпал бы за ним на холодную площадку.
От воспоминаний в груди Бэкхёна всё сжимается и, сдерживая очередной поток слёз, парень почти бегом мчится к своему номеру.
Спешно захлопнув дверь и заперев её на ключ изнутри, Бён чуть расслабляется, но тут же чувствует неладное и резко оборачивается.
— Здравствуй, Бён Бэкхён, — на его кровати, злобно улыбаясь, восседает незваный и явно незнакомый ему человек.
— Ты кто? И чего надо? – почти моментально приходя в себя, грубо отвечает Бён.
— Так вот как ты выглядишь без макияжа, — шипит в ответ гость. Ему на вид не больше двадцати, может ещё и пубертатный возраст не закончился. – Страшный, грязный и мерзкий, — продолжает скалить зубы мальчишка.
— Выметайся! – командует Бэк, не желая продолжать разговор с не пойми откуда взявшимся засранцем. Этот наглец не только пробрался в его номер, но ещё и оскорблениями сыплет. Да Бён ему рожу в мясо разобьёт, если не заткнётся.
— И не подумаю! – откинувшись на кровати, усмехается тот. – Ты не достоин того, что имеешь, поэтому я пришёл, чтобы забрать это.
— Что ты несёшь, хуй глазастый! – Бэкхён откровенно злится. Ему хочется побыть в одиночестве и попробовать придумать оправдание, в которое может поверить Чанёль, а тут какой-то деградант ему угрожать вздумал.
— А то, что я заберу у тебя Чанёля! – моментально теряя самообладание, верещит парень. – И мне похуй, к каким способам придётся прибегнуть — он будет моим! – мальчишка подрывается с кровати и, вытащив из кармана толстовки пистолет, направляет его прямиком в голову Бёна. – Я убью тебя, и тогда Чанёль тебя забудет!
— Парень, успокойся, — оказавшись под дулом пистолета, Бэкхён запихивает куда подальше всю свою ярость и начинает судорожно соображать, как сохранить жизнь. – Давай поговорим спокойно.
— Да пошёл ты! – размахивает пистолетом мальчишка. – Если ты останешься жив, Чанёль никогда не станет моим!
Бэкхён скрипит зубами, пытаясь сдержать рвущийся наружу вопль о том, что хуй кто вообще посмеет прикоснуться к ЕГО Чанёлю, и примирительно поднимает вверх руки. Нужно врать и делать это убедительно, в противном случае Бэка сейчас пристрелят и ЕГО Пак на самом деле достанется другому.
— Он мне не нужен, так что можешь забирать, — как можно более равнодушно, произносит Бэк. – Я сбежал, потому что больше не хочу быть рядом с ним, — говорит он и чувствует как сердце в груди выламывает рёбра, чтобы выбраться наружу и набить морду своему хозяину, несущему такую чушь.
— Да плевать! – шипит мальчишка, кажется, разозлившись ещё сильнее. – Он меня не хочет, потому что ждёт, что ты вернёшься!
Сердце в груди Бэка делает восторженный кульбит и он сам едва не пускается в пляс. Вот только, если тело, с трудом, но удаётся удержать на месте, то губы невольно растягиваются в счастливой улыбке — Ёлли его ждёт!
— Я пристрелю тебя! – орёт дуром мальчишка и, зажмуриваясь, нажимает на курок.
Пуля пролетает всего в нескольких сантиметрах от головы Бэкхёна и пробивает насквозь тонкую, почти картонную дверь номера. Бён едва дышит от страха и не сразу осознаёт, что остался жив. Однако, мальчишка тоже понимает, что промазал, и вновь направляет дуло — на этот раз в грудь Бэкхёна.
Понимая, что ему больше так не повезёт, Бэк решается на безумный рывок в сторону открытой в ванную двери. Пуля проносится ближе, чем в прошлый раз, и всё же задевает куртку, оставляя на чёрной коже рваную царапину. Бэкхён же захлопывает дверь и в панике ищет выход, тут же понимая, что сам себя загнал в ловушку.
Ванная комнатка крохотная, а дверь едва ли толще, чем входная, так что это лишь дело времени, когда ненормальный фанат Чанёля доберётся до него.
Единственным спасением может стать окно, но оно слишком узкое, чтобы даже исхудавший Бэкхён мог в него пролезть. И, тем не менее, он раскрывает форточку настежь, крутится словно уж, стараясь выбраться наружу, но…
— Чёртова задница, — шипит Бён, посылая проклятия в сторону своей самой большой гордости.
Чанёлю всегда нравилась его круглая попка, и Бэкхён упорно выпячивал и расхваливал эту свою часть тела, да вот только сейчас именно она застряла между рамами, лишая его последнего шанса на спасение.
— Помогите! – дуром орёт Бэкхён, надеясь, что хоть кто-то сможет его услышать. – У меня в номере маньяк с пистолетом! Спасите кто-нибудь!
Уж что-что, а орать Бэкхён умеет, потому на его вопли сбегаются все, кому не лень. Парень, застрявший в форточке, выглядит комично, но вот кричит он совсем не о смешных вещах.
Бэк отлично слышит, как под напором чужого плеча трещит дверь в ванную, и молится лишь о том, чтобы спасение подоспело раньше, чем фанатик прострелит его, всё ещё торчащую в форточке, задницу.
— Помогиитеееееееее! – продолжает голосить Бэкхён, царапая ладошки о шершавую поверхность стены, и замечая развившуюся на стоянке перед отелем деятельность, решает вернуться обратно в ванную.
Кое-как протиснувшись внутрь комнатки, Бэкхён слышит, что кто-то выбивает входную дверь. До слуха доносится хлопок выстрела и Бён нервно вздрагивает, боясь представить, что психопат убил его несостоявшегося спасителя. За стенкой слышится возня, что-то падает на пол, но никто больше не палит. Собрав всю свою волю в кулак, Бён приоткрывает дверь, и, сквозь тонкую щёлочку видит, как истекающий кровью мужчина пытается загнать в угол вертлявого мальчишку. Пистолета у того в руках уже нет, а значит убить он никого не сможет.
— Да что я, не мужик, что ли! – возмущается Бэкхён и, распахнув дверь ванной, с диким воплем несётся на фаната.
Тот, видимо не ожидая, что Бэкхён решится напасть, на секунду замирает, и этого вполне хватает, чтобы мужчина успел схватить его за край толстовки.
— Убить он меня пришёл, ублюдище несчастное! – орёт Бэкхён, методично избивая мальчишку, который только и может, что закрывать голову руками.
– Чанёля захотел, хрен безмозглый!
Глаза Бёна сверкают такой яростью, что он не замечает ничего вокруг, потому, когда нога запутывается в шуршащем пакете из магазина, он просто валится на пол, придавливая собой и фаната, и вцепившегося в него мёртвой хваткой мужчину.
— Мать твою! – хрипит раненый, придавленный сразу двумя тушами, а, тем временем, Бэк получает локтем в нос.
Фанат успевает ещё пару раз полоснуть ногтями ему по лицу, прежде чем Бён всё же скручивает его и вдавливает лицом в пропахший сигаретным дымом и не единожды пролитым на него алкоголем, ковёр.
— Сука! – выругивается Бён, вытирая сочащуюся из носа кровь о собственное плечо. К сожалению, кожа куртки ни фига не впитывает, а лишь размазывает алую жидкость по лицу. – Парень, ты как? – обращается Бэк к своему раненому спасителю, всё ещё валявшемуся на полу.
— Царапина, жить буду, — оповещает тот, вскидывая вверх большой палец. Вот только кровь на боку, уже успевшая пропитать не только рубашку, но и часть ковра, не вызывает такого оптимизма в самом Бэкхёне.
— Разойдитесь! – слышит Бэк, и только сейчас замечает, что в проёме вывороченной с петлей двери собралась куча зевак. – Что тут произошло? – распихивая пришедших поглазеть, в комнатушку врывается мужчина в полицейской форме.
— Вот этот, — Бэкхён кивает на парня, который затих под ним ещё пару минут назад, – фанат моего парня. Решил меня пристрелить, чтобы избавиться от конкурента. А он, — Бэк переводит благодарный взгляд на спасителя, – словил пулю, пытаясь меня защитить. Так что, офицер, вызовите скорую, пока он не откинулся прямо тут!
— Вы… — глядя прямо на Бэка, чуть мешкается полицейский. Он словно бы пропустил всё сказанное мимо ушей. – Бён Бэкхён?
— Да.
— Охренеть! Можно автограф? – полицейский принимается шарить по карманам, судя по всему, в поисках блокнота и ручки.
— Скорую вызови, долбоящер! – орёт взбешённый Бэк. Не хватало ещё, чтобы из-за этого дебила умер человек, так опрометчиво бросившийся на его спасение.Глава 20, Бумажный король и Красная шапочка — фанфик по фэндому «EXO
And I’ve made a mess of myself On my own Now I am on my face And I’m calling out your name*
Чанёль резко дёргается с места, потянув за собой Бэка, который едва не падает на негнущихся ногах, но Пак на это даже внимания не обращает.
Он молча тащит своего парня за руку на улицу и, раскрыв заднюю дверь машины, грубо запихивает внутрь.
Бён в шоке наблюдает за тем, как Ёль обходит машину и, примостившись на переднем сидении, щёлкает замками, блокируя все двери в салоне. Бэку становится откровенно страшно. Лучше бы он его ударил или, на крайний случай, оставил в клубе, но не молчал и не направлял машину в сторону, противоположную их дому.
— Чанни, — чуть слышно зовёт Бэк и тут же вздрагивает от звука собственного голоса, словно и не собирался произносить его имя вслух.
Машина резко виляет, едва не врезаясь в едущий по другой полосе ford. Водитель возмущённо сигналит, но Чанёль только показывает ему фак и без труда выравнивает автомобиль.
— Заткнись, Бэк! – грубо произносит он, — Хочешь, чтобы мы в аварию попали? – в голосе сквозит смертельная усталость, а Чанёль даже не смотрит в зеркало заднего вида, чтобы проверить, всё ли с Бёном хорошо.
И Бэкхён молчит, сильнее сжимается на заднем сидении и никак не может прийти в себя от пережитого ужаса. Хотя, скорее всего, самое страшное ожидает его впереди, потому что Чанёль в бешенстве, хоть и старается этого не показывать.
«На этот раз он точно меня вышвырнет,» — проносится в голове и, только было успокоившийся, ужас возвращается и разрывает грудную клетку Бэка изнутри.
Чанёль его бросит – от этой мысли даже жить не хочется. И, вцепившись пальцами в ручку на двери, Бэк уже готовится с боем сражаться за своё место на заднем сидении. Чанёль выкинет его, только если сможет отодрать дверь – так решает Бэкхён и пытается не думать о том, куда именно они едут.
В полном молчании чуть потолкавшись в немногочисленных послеобеденных пробках, они выезжают за город, и Бэкхён окончательно теряется в догадках. Куда его тащит Пак? В лес, убивать?
Сам Чанёль всё так же молчит, сосредоточенно смотрит на дорогу и старается не думать о том, что только что застал своего парня с другим. Не хватало ещё расшибиться на машине.
Они съезжают с трассы на просёлочную, полузаросшую травой дорогу, и проехав по ней ещё километров пять, машина резко останавливается.
Бэкхён крутит головой, совершенно не понимая, какого чёрта они встали посреди дороги.
— Выходи, — требует Ёль и сам вылезает со своего места.
Бэк же, вопреки данному ранее обещанию, легко расцепляет пальцы на ручке двери и, содрогаясь всем телом, выбирается наружу. Чанёль стоит к нему спиной и трёт глаза, словно пытается так успокоить свои расшалившиеся нервы. Бён молчит, понимая, что должен что-то сказать, но язык прилипает к нёбу и парень только кусает пересохшие губы.
— Зачем, Бэкхён? – хрипло произносит Чанёль, так и не оборачиваясь на своего парня. Ему не хочется смотреть на Бёна, слишком страшно увидеть равнодушие или раздражение в любимых глазах. Пак никак не ожидал, что его мальчик всадит ему в спину второй нож за такое короткое время.
— Ты всё не так понял, у нас ничего не было! — с трудом произносит Бэкхён. Во рту пересыхает и слова дерут горло. – Этот парень, он спас мне жизнь и я…
— И ты решил его отблагодарить? – разочарованно усмехается Чанёль и разворачивается к Бэкхёну.
Во взгляде столько боли и разочарования, что Бэк готов полжизни отдать, только бы изменить сегодняшний день. Да, хотя бы, несколько последних часов. И тогда бы всё было иначе. – Я никогда не думал, что ты настолько безмозглый, Бэкки.
— Я идиот, — соглашается Бэкхён и бесстрашно делает шаг вперёд. Но это всё, на что его хватает, потому что непослушные ноги прирастают к земле. – Но я готов исправиться. Буду делать всё, что захочешь! Любые желания, Чанёль, всё что попросишь! – парень умоляет, понимая, что никакие слова его не оправдают. Не важно, что с Кимом у них ничего не было, Ёль в это никогда не поверит. – Я же только твой! – Бэк касается пальцами ещё не до конца зажившей ранки на шее, Пак не далее, как вчера ночью, обновил свою метку.
— Снимай штаны, — коротко командует Чанёль и Бэкхён тут же послушно начинает бороться с ремнём. Пальцы цепляются за шлейки на джинсах, срываются с собачки на молнии, и кое-как удаётся расстегнуть пуговицу, но Бён не останавливается, хоть и знает, что ничем хорошим это не закончится.
Наконец, джинсы падают на землю, а следом летят и трусы. Бэкхён думает, что, наверное, и толстовку нужно снять, но как только пальцы хватаются за язычок собачки, Чанёль убирает его руку. Бён напряжён до предела, хоть и понимает, что нужно бы расслабиться. Он думает, что Ёль будет его трахать, притом больно и явно не заботясь об удовлетворении своего партнёра. Будет вымещать злость, скорее всего, порвёт и покалечит, но Бэку плевать — главное, чтобы не бросил.
На улице не так уж жарко, чтобы просто стоять без штанов, и Бён начинает подмерзать. Не видя инициативы со стороны Чанёля, Бэкхён сам подаётся вперёд и жмётся к широкой груди, руками тут же цепляясь за бляшку чужого ремня. Но Пак резко отстраняется и зло смотрит из-под бровей, от чего Бэк окончательно теряется и не понимает, чего же от него хотят.
— Я не собираюсь тебя трахать, — зло рычит Чанёль, делая ещё один шаг назад. – И я тебе не верю, но в одном ты прав – ты только мой, — на его лице расплывается безумная улыбка и Бэка до самых костей пробирает ужас.
Что Ёль задумал? – Запомни одну вещь, Бэкхённи, — Пак резко приближается к нему и с силой хватает за подбородок, — Уйти от меня ты не сможешь. Если понадобится, я запру тебя или переломаю ноги, не знаю.
Бэк замирает, глядя прямо в глаза Пака, и его сердце сжимается, но совсем не от страха. Наверное, он настоящий псих, если думает, что это самое великолепное признание в любви. Бён улыбается как полный дебил и хочет сказать, что тоже любит больше всех на свете, но его резко пихают в грудь и он больно ударяется спиной о крышу автомобиля. Едва слышно стонет, но испытывает какое-то странное возбуждение. А Чанёль тут же припечатывает его к машине своим телом и кладёт ладонь на чуть возбуждённый член. Бэкхён растерянно смотрит, но тут же закатывает глаза от накатившего удовольствия. Рука у Пака шершавая и, наверное, Бён немного мазохист, раз получает удовольствие от происходящего. Он толкается в чужую ладонь и жмётся всем телом к Чанёлю, хнычет и кусается, пытаясь поскорее избавиться от ставшего болезненным возбуждения.
А Пак словно на вред, всё больше замедляет темп и уже практически останавливается, вынуждая Бэкхёна всё делать самостоятельно.
Бек кончает с резкой болью на шее – Чанёль снова его кусает. На этот раз куда сильнее и прокусывая кожу, теперь точно шрам останется. Он утыкается лбом в плечо Ёля и тяжело дышит. Задница уже начинает примерзать к дверце машины, но сил её отлепить нет совсем. Бэкхён бы так вечность мог простоять, только лишь бы чувствовать тепло Пака рядом. Вот только Ёль сам отстраняет и протягивает ему перепачканную в сперме ладонь:
— Оближи.
Звучит как команда, но Бэкхён и не думает противиться, чуть опускает веки и, глядя на Чанёля из-под ресниц, начинает водить языком по чужой ладони. Он засасывает пальцы, облизывает их, чувствуя во рту вкус собственного семени, от которого немного подташнивает. Вообще, это как-то странно, словно самому себе минет делаешь…
— Хороший мальчик, — чуть улыбается Пак и, вытащив изо рта Бэка палец, проводит им по гладкой щеке, медленно спускается на шею и собирает капельки выступившей крови на ранке от собственных зубов.
Бён чуть морщится, но не отстраняется, только скашивает глаза, пытаясь отыскать сброшенные джинсы. Ёль перехватывает его взгляд и первым нагибается за штанами, вертит в руках грубую ткань, а потом резко разворачивается и зашвыривает на дерево. Джинсы повисают на ветке до которой Бэк разве что в прыжке дотянется.
У Бёна дёргается глаз. Напряжение последнего часа даёт о себе знать, вырываясь наружу нервным тиком. Он стоит столбом и наблюдает за тем, как Чанёль засовывает в карман его трусы, а потом преспокойно обходит машину и забирается на капот.
— Ты же замёрз, достань их, а я посмотрю, — кивает на джинсы Пак, от чего Бэкхён откровенно начинает злиться. Что за херня тут происходит? Он что, должен с голой задницей скакать? А если кто-то увидит? – Здесь никого, кроме меня, не стесняйся, — словно читает его мысли Чанёль. – А, заодно, расскажешь мне свою версию произошедшего.
Бэк медлит какое-то время, но он и правда замёрз, а Чанёль, судя по всему, так и будет сидеть, дожидаясь, когда ему устроят представление.
Бён глубоко вздыхает и, подойдя ближе к дереву, делает первый нерешительный прыжок, чтобы оценить, на какой высоте повисли его штаны. Пальцы даже не касаются ткани и он раздражённо цыкает, чувствуя, как по телу пробегает неприятный холодок.
— Когда я сбежал, — начинает свой рассказ Бэкхён, — и жил в отеле на окраине города, ко мне однажды завалился неадекватный фанат с пушкой. Пытался размазать мои мозги по стенке, заявляя, что я последний предатель и не достоин быть тем, кого трахает великий и прекрасный Пак Чанёль. – Бён на секунду прерывается и подпрыгивает ещё раз, чуть цепляясь подушечками пальцев за штанину. Вновь приземляется и разочарованно стонет, понимая, что вообще вряд ли когда-нибудь сможет допрыгнуть. – Я заперся в ванной и начал орать на всю округу, а Джонин был единственным, кто не просто глазел, а кинулся меня спасать и нарвался в итоге на пулю.
Он сосредоточенно поджимает губы, но вновь лишь задевает край джинсов и раздражённо шипит. А Чанёль не издаёт ни звука, то ли внимательно слушает, то ли вовсе свалил отлить в ближайшие кустики.
— А потом он позвонил, хотел встретиться, и я не мог отказать, потому что, если бы не он, то домой бы меня привезли в гробике, — неожиданно Бэк начинает злиться. Какого, собственно, лешего, он вообще чувствует себя виноватым? Да, он был не прав, что сразу всё не рассказал, но и Ёль начал драку без разбора! – Блять, Чанёль, давай я домой без штанов поеду, а?
Бэкхён резко разворачивается и сталкивается с прямым раздражённым взглядом Чанёля. Кажется, он стал злиться ещё больше, чем когда избивал Джонина. Решив, что лучше он ещё немного посверкает задницей перед лесом, Бэк вновь пытается зацепиться за штаны.
— И почему ты молчал всё это время? – слишком спокойно для своего состояния, спрашивает Чанёль.
— Да хрен знает, — решив быть откровенным до конца, отвечает Бэк. – У нас и так была куча проблем и я боялся, что ещё одна может окончательно всё угробить.
— У вас что-то было?
— Нет, — Бэк вновь разворачивается и резко подходит к Ёлю. – Как тебе доказать, что я только твой? У меня есть тату с твоими инициалами, скоро будет ещё и шрам на шее от твоих зубов, а уж про то, что я давно душу тебе продал, я и вовсе промолчу.
Чанёль, больше всего на свете, я боюсь что однажды проснусь, а тебя не будет рядом. И если этого тебе недостаточно, скажи, что я должен сделать?
Ёль молчит и смотрит в глаза Бэкхёну, пытаясь разглядеть в зрачках хоть капельку лжи. Но вместо этого в них преданность и немного безысходности, словно Бён осознаёт, как сильно вляпался.
Наконец, Пак притягивает его за шею и легонько целует в губы. Отстраняется от капота и, чуть подпрыгнув, легко стаскивает джинсы с ветки.
— Спать ты вернёшься на диван, по крайней мере, до тех пор, пока я не решу, что ты достаточно наказан, — сообщает Чанёль и швыряет джинсы Бэкхёну. – Так же, ты не будешь больше общаться с этим Джонином и я запрещаю выходить без меня из дома. В противном случае, мне придётся посадить тебя на цепь, понял?
Бэк спешно всовывает ноги в брючины, даже не заботясь о том, что трусы всё так же топорщат карман джинсов Пака, и послушно кивает. Ему нравится властный Чанёль, нравится, когда он показывает силу и подчиняет всё вокруг, в том числе и самого Бэкхёна.
Бумажная тарелка Красная Шапочка
Бумажная тарелка Красная Шапочка — Kid CraftПривет, мои любимые лукавые ребята! Если вам НРАВИТСЯ классическая история детства Маленькая Красная Шапочка — вам понравится сегодняшняя идея поделок для детей, которая сосредоточена вокруг книги Красная Шапочка, пересказанной Джеймсом Маршаллом {партнерская ссылка}
«Совершенно современный, очаровательный пересказ старого фаворита.Остроумно и прямо. . . и бабушка, и ребенок проглочены, а затем спасены целыми и невредимыми охотником, убившим волка. . . . Идеальное сочетание слов, истории и иллюстраций », — Обзоры Киркуса.
Сегодняшняя детская поделка из бумажных тарелок не только очень проста, недорога и увлекательна для всех возрастов, но и связывает все вместе классической историей. Вы можете легко сделать из этого целый день, отмечая какое-то искусное времяпрепровождение, а также время для рассказов!
В тренде: одуванчик с отпечатком пальца — детская поделка с бесплатной печатьюТак чего же вы ждете? Не позволяйте волку «съесть» ваши творческие соки! Возьмите эти простые принадлежности для рукоделия и следуйте моему пошаговому руководству ниже, чтобы начать веселье!
Счастливого творчества вместе с ребенком сегодня же! Не забудьте поделиться фотографиями своей улыбающейся Красной Шапочки с бумажной тарелки на нашей странице в Facebook, когда закончите, чтобы мы могли любоваться ею издалека! Не могу дождаться, чтобы увидеть, как она оживает в вашем доме! #gluedtomycrafts
* Большая бумажная тарелка — по одной на изделие
* Салфетка телесного цвета
* Красная карточка
* Черная карточка
* Желтая карточка
* Школьный клей
* Ножницы для рукоделия
* Ручной офисный степлер
* Сначала разрежьте папиросную бумагу на маленькие квадраты {позвольте детям попрактиковаться в резке}
* Возьмите бумажную тарелку и нанесите на нее хорошее количество клея.
* Попросите детей положить папиросную бумагу поверх клея, пока бумажная тарелка не будет полностью покрыта. Это лицо Красной Шапочки.
* Пока они работают над этим, вырежьте из картона черты лица маленькой девочки. Подумайте о глазах, носе, волосах и, конечно же, о легендарном красном капюшоне!
* Чтобы закончить Бумажная тарелка Маленькая Красная Шапочка kid craft — скрепите / приклейте кусочки картона в отведенных местах на бумажной тарелке.
* Тогда выставляйте гордо! {или добавьте другие украшения, чтобы сделать его по-своему!}
———————————————————
Если вы ищете еще БОЛЬШЕ простых детских поделок, которые подходят к детским книгам, обязательно ознакомьтесь с этими забавными постами:
Спагетти на бумажной тарелке {Kid Craft}
Маффин на бумажной тарелке {Kid Craft}
Тако на бумажной тарелке {Kid Craft}
Simplest Where’s Waldo Costume — Неделя грамотности
Печенье на бумажной тарелке {Kid Craft}
Леопард в стиле доктора Сьюза {Kid Craft}
Блинчики на бумажной тарелке {Kid Craft}
Мышь с Днем Рождения! {Kid Craft}
Бумажная тарелка Paddington {Kid Craft}
Бумажная тарелка Little Miss Star {Kid Craft}
Есть что сказать? Хотите показать свои творения? Присоединяйтесь к беседе на нашей странице в Facebook.
Мы рады слышать тебя! У нас также есть отличная ЧАСТНАЯ группа в Facebook, где наши друзья могут присоединиться к нам 🙂
Нравится? Поделитесь этим с вашими друзьями!
Нравится:
Нравится Загрузка …
СвязанныеКакие у тебя широкие истоки, Красная Шапочка!
Эту историю рассказывают по всему миру. Красная Шапочка отправляется навестить свою бабушку и обнаруживает, что волк съел старуху, одетую в ее одежду, и теперь планирует съесть и маленькую девочку.
Что произойдет дальше, зависит от того, какую версию вы слышите: Была ли сожрана Красная Шапочка? Проходящий егерь вырезал ее из чрева волка? Она обманом заставила волка выпустить ее на улицу? В некоторых частях Ирана ребенок в опасности — мальчик, потому что маленькие девочки не будут бродить сами по себе. В Африке злодеем могли быть лиса или гиена. В Восточной Азии хищником, скорее всего, будет большая кошка.
Откуда взялась оригинальная история? Ученые ломали голову над этим в течение многих лет.
Джейми Тегерани, антрополог из Даремского университета в Соединенном Королевстве, считает, что нашел ответ. В статье, опубликованной в этом месяце в журнале PLOS ONE, он утверждает, что методы, используемые для отслеживания эволюции биологических видов, могут быть применены к эволюции сказок. National Geographic поговорил с Тегераном о его поисках истоков этой знаменитой истории.
Почему вы думали, что научный метод может помочь определить эволюцию народных сказок?
Сказки подобны биологическим видам: они буквально эволюционируют путем происхождения с модификацией.Им рассказывают и пересказывают с небольшими изменениями, а затем это передается следующему поколению и снова изменяется.
Во многом проблема реконструкции фольклорной традиции очень похожа на проблему реконструкции эволюционных взаимоотношений видов. У нас мало свидетельств эволюции видов, потому что летопись окаменелостей очень неоднородна. Точно так же сказки записываются лишь изредка. Нам нужно использовать какой-то метод для восстановления этой истории в отсутствие вещественных доказательств.
Вы использовали методологию под названием филогенетика. Вы можете объяснить, что это такое?
Что вы делаете с филогенетикой, так это реконструируете историю, делая вывод о прошлом, которое было сохранено посредством наследования. Потомки предков будут в чем-то похожи на них. Вы можете выяснить, какие черты родственной группы организмов или сказок можно проследить до общего предка.
Какие существуют теории о происхождении «Красной Шапочки»?
Считается, что эта сказка была изобретением Шарля Перро, который написал ее в 17 веке.Другие утверждали, что «Красная Шапочка» имеет древнее происхождение. Есть стихотворение XI века из Бельгии, записанное священником, который говорит, что местные крестьяне рассказывают историю о девушке в красной тунике для крещения, которая блуждает и встречает этого волка.
Мои результаты показывают, что, хотя большинство версий, с которыми мы знакомы сегодня, произошли от рассказа Перро, он не изобрел ее. Мой анализ подтвердил, что стихотворение XI века действительно является одним из первых предков современной сказки.
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Разве некоторые ученые не утверждают, что сказка пришла из Азии?
Было высказано предположение, что история, возможно, возникла в Восточной Азии и распространилась на запад, а по мере распространения на запад она разделилась на две отдельные сказки: «Красная Шапочка» и «Волк и дети». Люди давно осознали, что между этими двумя историями существует какая-то связь, но на самом деле никто не смог продемонстрировать, какова природа этих отношений.Популярная теория гласит, что они оба произошли от китайской традиции, потому что в этих китайских сказках есть элементы обоих.
Мой анализ показывает, что на самом деле восточноазиатские версии не являются источником. Если бы восточноазиатские сказки были действительно наследственными, мы бы ожидали, что они будут напоминать более старые и наследственные варианты «Волка и детей» и «Красной шапочки». Но вместо этого они больше похожи на современные версии сказок.
Например, в восточноазиатских сказках мы находим версию знаменитого диалога между жертвой и злодеем, который гласит: «Какие у вас большие глаза!» Но мои реконструкции предыстории сказки предполагают, что этот диалог возник относительно недавно.Это подтверждается тем фактом, что оно отсутствует в стихотворении XI века, которое является самым ранним известным вариантом.
Красная Шапочка, также известная в некоторых версиях истории как Красная Шапочка, встречает волка на этой французской торговой карточке рубежа веков.
Фотография Британского библиотечного совета, Getty ImagesПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Какова история «Волка и детей»?
Козочка оставляет своих детей дома и говорит им, чтобы они никому не открывали дверь.Чего она не понимает, так это того, что волк находится за пределами дома и подслушивает ее. Пока ее нет, волк подходит к двери и притворяется козочкой. Когда он входит, он всех детей съедает.
В конце рассказа козочка выслеживает его, убивает, разрезает ему живот и освобождает своих детей.
Что делает истории о хищниках, замаскированных под любимых родственников, такими привлекательными для представителей разных культур по всему миру?
В конечном счете, хищник метафоричен. Истории действительно о том, что люди не всегда те, кем кажутся, и это действительно важный урок в жизни.Даже люди, которым, как мы думаем, мы можем доверять, могут навредить нам. Фактически, именно потому, что мы доверяем им, мы уязвимы перед тем, каковы могут быть их вредоносные намерения по отношению к нам.
Почему важно происхождение этих историй?
Мы можем рассматривать сказки как маркер человеческой истории, показывающий, как разные общества взаимодействовали друг с другом и как люди перемещались по миру.
Я думаю, что есть более важный и интересный вопрос о человеческом воображении.Эти сказки воплощают в себе фантазии, переживания и страхи. Это действительно хороший способ прочитать через продукты нашего воображения то, что нас действительно волнует.
Интервью отредактировано и сжато.
Красная Шапочка (фанфики SPN) от BlackStallionWoman на DeviantArt
Однажды молодая женщина весело ехала по лесу на велосипеде, чтобы пойти в дом своей болезненной бабушки и принести ей корзину с куриным супом с лапшой, выпечкой и классическими блюдами. музыкальные компакт-диски.Ее звали Вильгельмина. У нее была оливковая кожа и вьющиеся черные волосы до плеч. У нее была пышная фигура, рост около 5 футов 7 дюймов. На ней было милое красно-черное платье в горошек в винтажном стиле 1950-х годов и плащ с капюшоном, которые она купила на Etsy.com, а также пушистые черные перчатки, которые она купила в Wal-Mart, и черные армейские ботинки. Она ехала на велосипеде по заснеженной дорожке. Она слушала музыку на своем айподе. Она не заметила, что мужчина сидел на дереве и смотрел, как она едет на велосипеде.Он взвыл, глядя на нее. «Кого я вижу, проезжая на велосипеде по этим лесам?» Мужчина сказал, спрыгивая с дерева: «Почему это Красная Шапочка».
❝Привет, Красная Шапочка,
Ты точно хорошо выглядишь.
Ты все, что мог бы хотеть большой злой волк.
Послушайте меня.
Красная Шапочка
Я не думаю, что маленькие большие девочки должны
Гулять по этим жутким старым лесам в одиночестве.
Какие у тебя большие глаза,
Такие глаза сводят волков с ума.
Так что просто чтобы тебя не преследовали.
Думаю, мне следует пройтись с тобой по дорогам.
Какие у вас полные губы.
Они обязательно кого-то плохого соблазнят.
Итак, пока вы не дойдете до дома бабушки
Я думаю, вам следует пойти со мной и быть в безопасности.
Я буду держать свой овечий костюм на
, пока я не буду уверен, что тебе показали
Что мне можно доверять, идя с тобой одному.
Красная Шапочка
Я бы хотела обнять тебя, если бы могла
Но ты можешь подумать, что я большой плохой волк, поэтому я не буду.
Какое у меня большое сердце — тем лучше, чтобы любить тебя.
Красная Шапочка
Даже плохие волки могут быть хорошими.
Я постараюсь быть довольным, просто идя рядом с тобой.
Может, ты увидишь вещи по-моему, прежде чем мы дойдем до дома бабушки.
Красная Шапочка
Ты точно хорошо выглядишь
Ты все, что может хотеть большой злой волк. ❞ Он пел
Вильгельмина вынула наушники из ушей.«Эй, малыш, — сказал он, — что случилось? Ты знаешь, кроме меня?»
«Что вы делаете, сэр». Она спросила
«Знаешь, просто висит вокруг . Вот и все».
«Ты в порядке?»
«Никогда не было лучше, — сказал он, — меня зовут Сэм. Сэм Вольфчестер».
«Моя Вильгельмина».
«Ну, Вильгельмина, — сказал он, прежде чем понюхать содержимое ее корзины, — куда ты идешь с такими сладко пахнущими деликатесами?»
«Я еду в дом бабушки.В последнее время она сильно заболела, и я должен был принести ей куриный суп с лапшой, десерты и компакт-диски с классической музыкой, чтобы она почувствовала себя лучше.
«Ням, — сказал он, потирая живот обеими руками. люблю куриный суп с лапшой. Могу я попробовать? »
« Мне очень жаль, но у меня нет лишнего супа, чтобы дать тебе. Сейчас я должен идти. До свидания.
«Подожди, — сказал Сэм, переворачивая правую сторону с ветки дерева и спрыгивая с нее. — По крайней мере, скажи мне, где она живет.
«
« По дорожке ».
Хм, Сэм подумал, Молодая женщина, совершенно одинока, навещает свою болезненную бабушку, которая, возможно, тоже одна, что-то, что заставляет ее улыбнуться. Как трогательно. , они бы приготовили идеальную еду. Я проскользну до того, как она доберется до места, а потом поужинаю.
Когда Сэм подумал о своем мерзком плане, его живот начал громко урчать. , «Я давно не ела».
«Вот, — сказала Вильгельмина, роясь в своей корзине, — съешьте кусок торта.Бабушка не будет возражать, если один кусочек пропадет.
«Спасибо, — сказал он, прежде чем съесть кусок.
Вильгельмина была возмущена его действиями, но добрая улыбка осталась на лице ее херувима». , было очень приятно познакомиться, но, боюсь, мне действительно пора уходить. До свидания, Сэм.
«До свидания, Вильгельмина, — сказал Он, — и привет, ужин».
Злой оборотень вернулся в кусты после того, как Вильгельмина ушла. Он направился к дому бабушки.
Он оказался там первым.Он постучал в дверь.
«Кто это?» — спросила пожилая женщина.
«Вильгельмина, бабушка», — сказал Сэм, подражая Вильгельмине.
«Кто ?!» Она крикнула непреднамеренно.
«Ха», — сказал Сэм себе под нос своим обычным голосом, — «Глухой как столб», — затем он снова начал подражать Вильгельмине. На этот раз чуть громче: «Это Вильгельмина, бабушка».
«О! Заходи, Мина, дорогая».
Прежде чем Сэм открыл дверь, она превратилась в его оборотня. Когда он открыл дверь, пожилая женщина ахнула от ужаса.
«Привет, бабушка», — сказал Сэм своим нормальным голосом.
«Убирайся из моего дома, чудовище!» Она закричала.
«Не раньше, чем я пообедал», — сказал Он, прежде чем броситься на пожилую женщину и съесть ее. Он нашел одежду, чтобы одеться, чтобы замаскироваться после еды. Он лег в кровать: «Теперь пора десерта».
Вильгельмина ехала на велосипеде по тропинке, пока не наткнулась на охотника. Его звали Дин Винчестер.
Он довольно хорошо знал Вильгельмину.
«Привет, Вильгельмина, — сказал Дин, улыбаясь. — Как ты?»
Вильгельмина снова вынула наушники из ушей.«Привет, Дин».
«Куда вы идете? Ваша бабушка снова заболела?»
«Да, — сказала она, — я шла туда, пока меня не остановил этот жуткий чувак, висевший на ветке дерева».
«А?» Он спросил: «А как звали этого жуткого чувака?»
«Сэм. Сэм Вольфчестер».
Улыбка Дина превратилась в хмурый взгляд. Он точно знал, о ком она говорила: «Я охотился на этого парня несколько недель!»
«Он напугал меня, — сказала она, — я должна продолжать.Увидимся позже, Дин.
«Если что-нибудь случится, просто кричи», — приказал он.
«Да, сэр».
Вильгельмина продолжала ехать на велосипеде к дому своей бабушки. Доехав до дома, она припарковала его у автобуса розарий и сняла корзину с велосипеда.Она постучала в дверь.
Наконец, , подумал Сэм, Десерт .
«Входи, Мина, дорогая», — сказал он голосом пожилой женщины.
Вильгельмина вошла в дом и поставила корзину на стол.Она заметила этого жуткого мужчину в постели своей дорогой бабушки. Она сразу поняла, что должна что-то делать.
«Ты не моя бабушка!» Вильгельмина воскликнула
«Ага!» — возразил Сэм, вставая с постели.
«Где она ?! Где моя бабушка ?!» Она потребовала.
«Я оборотень. Вы делаете математику».
«Ты съел мою бабушку ?!»
«Ага, — сказал Он, — а ты следующий».
«Нет, если я сам смогу остановить тебя».
«Ты бы не посмел», — прорычал он.
«Испытай меня», — прошипела Она.
Сэм бросился на нее, но промахнулся, когда она нырнула под его руки. Вильгельмина встала на кровать и начала прыгать. Сэм пытался поймать ее каждый раз, когда ее ботинки касались кровати, но промахнулся. Сэм был недоволен тем, что его еда доставляла столько хлопот. Он снова бросился на нее, но на этот раз приземлился на кровать, когда она отскочила.
«Уф», — сказал он, упав лицом вниз на кровать.
К тому времени, как Вильгельмина подошла к двери, Сэм уже встал с кровати.Он загнал ее в угол у двери.
«Ты никуда не пойдешь, кроме как в мой желудок».
«О, ты можешь так думать, но у меня есть секретное оружие».
Вильгельмина глубоко вздохнула и громко вскрикнула. Сэму пришлось заткнуть уши, но это было бесполезно. Пронзительный крик был достаточно громким, чтобы Дин мог его услышать. Он побежал в коттедж, который находился недалеко от его убежища.
«Вильгельмина?» Он спросил.
«Дин!» Она воскликнула: «Он собирается меня съесть!
«Отойдите от двери.
Вильгельмина снова нырнула под когти оборотня и от двери, которую Дин ударил ногой. На лице Сэма было выражение ужаса. Он знал, что это был конец. Дин поднял пистолет, наполненный серебром. пули до сердца оборотня и выстрелил. Оборотень упал, как только серебро вошло в его сердце. Дин разрезал оборотню живот, и бабушка вылетела наружу.
«О, я так рад, что выбрался из желудка этого оборотня.
Leave a Reply