Пословица всем сестрам по серьгам: Всем сестрам по серьгам — это… Что такое Всем сестрам по серьгам? – всем сестрам по серьгам — Викисловарь
всем сестрам по серьгам — Викисловарь
Тип и синтаксические свойства сочетания[править]
всем сес-тра́м по серь-га́м
Устойчивое сочетание (фразеологизм).
Произношение[править]
- МФА: [ˈfsʲem sʲɪˈstram pə‿sʲɪrʲˈɡam]
Семантические свойства[править]
Значение[править]
- перен. поделить что-либо поровну, оделить чем-либо каждого, никого не забыть (букв. каждой сестре подарить по серёжке) ◆ Одним словом, в запасе любезностей её было, если не всем сестрам по серьгам, то всем братьям по сердечной загвоздке, как сказал бы Жуковский. П. А. Вяземский, «Старая записная книжка», 1830–1870 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ Воруют уж тут без разбора: и у своих, и у чужих, и у брата родного, и вообще у кого придётся, по пословице — всем сестрам по серьгам, потому что толпа-то уж больно густа, да и минута удобная для практики в искусстве. В. В. Крестовский, «Петербургские трущобы», Книга о сытых и голодных, 1864 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы)
Синонимы[править]
- всякому старцу по ставцу
Антонимы[править]
- частичн.: от каждого по способностям, каждому по труду
Гиперонимы[править]
Гипонимы[править]
Этимология[править]
Перевод[править]
| Список переводов | |
Сестрам — серьги. А почему? — Что наша жизнь?
Всплыла как-то в комментариях поговорка «всем сестрам по серьгам». Уже и не вспомню сейчас, в положительном или отрицательном смысле она была употреблена, но идея для поста появилась.))Большинство поговорок и присказок часто оказываются частью более крупных идиом или других фольклорных форм. Например, мы довольно часто говорим «голод не тетка» или » не всё коту Масленица», а ведь они только часть полноценных пословиц: «Голод не тетка, пирожка не поднесет» и, соответственно, «Не всё коту Максленица, будет и Великий пост». И подобных примеров можно привести очень много.
То же самое случилось и с нашей поговоркой. Была когда-то пословица «Всем сестрам по серьгам, всем старцам — по ставцам». Ставцом называли раньше чашку, миску. Именно в таком виде она приведена в Большом толково-фразеологическом словаре М.И. Михельсона, изданном в начале прошлого века. А потмо вторая часть исчезла. Видимо, потому, что слово «ставец» окончательно вышло из употребления.
Но это еще не всё. Оказывается, наши сестры с серьгами и старцы со ставцами были позаимствованы из белорусского фольклора. Там есть вот такая считалка (нашла в Сети оригинал и перевод): Кожнай сястрыцы па завушніцы (каждой сестре по серьге), кожнаму сыну хатуль за спіну (каждому сыну котомку за спину), кожнаму брату па дукату (здесь, думаю, перевод не требуется), кожнаму старцу па стаўцу (каждому старцу – по ставцу), усякаму сваяку хоць бы па медзяку (всякому свояку хотя б по медяку). В русском языке, как видите, остались только слегка видоизмененные сестры и старцы.
А помимо чисто языковых корней у нашей поговорки можно найти еще и, скажем так, бытовые. Вспомните, какой замечательный обычай был у нас издавна, существует и сейчас: возвратившись из дальних (или не очень) странствий глава семьи вручал домочадцам подарки. Причем старался никого не обидеть: если уж купил серьги одной сестре, так и другиз обделить тоже было нельзя.
Страшная история «Всем сёстрам по серьгам»
В далёком голопузом детстве бабушка носила меня к одной женщине «вычитывать» сглаз, потом неоднократно обращалась к ней за помощью, когда болела скотина. Повзрослев, я заинтересовалась мистической темой и не раз допрашивала бабулю на предмет наличия в селе ведьм, на что она всегда досадливо отмахивалась, мол, не выдумывай. На мой вопрос о той женщине она пожимала плечами — какая ведьма? Ну да, умеет кое-что, да разве ж это колдовство… Историю её семьи бабуля рассказывала не раз, это не было секретом ни для кого, как и то, что дар свой наша ведунья, кстати, звали её Устинья, получила от своего родного деда.
Деда Афанасия в деревне не боялись, а уважали, причём не столько потому, что он был единственным на то довоенное время грамотным человеком в округе, а большое и крепкое хозяйство вёл твёрдой рукой, сколько за его «умение». Знахарем он был, «знал», как говорили местные. Высокий, статный, широкоплечий, с окладистой белой бородой и широкими чёрными бровями, из-под которых блестели умные карие глаза, он производил впечатление пожилого древнерусского богатыря, занявшегося на пенсии сельским хозяйством. Нрав у него был крутой, семью держал в строгости, а это два десятка душ — четверо дочерей с мужьями, у всех по нескольку детишек, и жили все в одном большом доме, который Афанасий постепенно расстроил до размеров чуть ли не дворца, ревностно оберегая единство своего рода. «Негоже по углам, как тараканы, разбегаться, — говаривал он. — Гуртом хорошо и батька бить, по кулаку скинулись — и синяк». Тружеником был великим, вставал до свету, ложился с заходом солнца, жил в соответствии с природными ритмами и работал не щадя себя, чего требовал от всех домочадцев. Те его побаивались, слушались беспрекословно и любили, несмотря на дедову строгость — понимали, что он делает всё для их блага. А благо было довольно заметным на общем деревенском фоне: добротный дом, многочисленная живность, богатые угодья — огромный огород и участки на лугу для покоса.
Знахарство тоже должно было бы вносить немалую лепту в благосостояние семейства, ведь Афанасий никому не отказывал в помощи, но дело в том, что он категорически отказывался брать любую плату за свои услуги, даже символические мясо-яйца-молоко от благодарных клиентов не принимал, аргументируя это тем, что у него и так всё есть. А недоумевающим родственникам пояснял: «Не в деньгах счастье, я им не за земное помогаю, а за небесное. На том свете всё зачтётся». На этой почве со временем и начались размолвки…
С возрастом дед по состоянию здоровья всё больше отстранялся от полевых и домашних работ, основным его занятием стала заготовка грибов-ягод, сбор целебных трав и работа с людьми, приходящими к нему нередко издалека, из дальних сёл. Почитали его безмерно, выполняли малейшее указание, несмотря на вспыльчивость, с которой он, бывало, отчитывал за легкомысленность молодую мамашу, виноватую в том, что её орущего ребёнка сглазили завистливые подруги. Ворожба его чаще всего заключалась в молитвах и заговорах, читаемых над страждущими, и травяных настоях и отварах. Как он сам признавался, мог бы и больше делать, но для этого сил нужно немерено, а ему возраст не позволяет. Это было заметно — Афанасий сдавал с каждым годом, сказывались десятилетия тяжёлой работы, теперь хозяевами были дети, точнее, старшая дочь Светлана с мужем.
Они как-то исподволь устроили так, что семьи младших сестёр были на втором плане и должны были их слушаться. Тем, разумеется, это не нравилось, в доме всё чаще раздавалась ругань, возникали ссоры и скандалы. Всем внезапно стало тесно, то и дело поднималась тема дележа имущества и разъезда. Деда начали открыто упрекать за бесполезное бескорыстие и приверженность домострою, обвиняя его в том, что он деспот и тиран. Властный и суровый Афанасий на нападки поначалу отвечал, яростно доказывая, что сила в единстве и согласии, но потом увидел тщетность своих усилий — молодёжь не хотела его слушать, и просто молча уходил к себе в комнату при первых признаках назревающей распри.
После его похорон обнаружилось, однако же, что он никого не обидел — в завещании поделил всё поровну. Было там, правда, одно условие, из-за которого многочисленные его потомки разодрались окончательно, а именно — наказал им Афанасий дружно жить вместе, в этом самом доме, до совершеннолетия самого младшего из его внуков. Что за блажь нашла на старика — одному ему известно, только дочери как с цепи сорвались, узнав, что придётся терпеть друг друга ещё с десяток лет.
Побуянив какое-то время, семейство порешило дедову волю не принимать во внимание. Мужья средних дочерей, Раисы и Евгении, сговорились переехать в райцентр, там, мол, и сытнее, и теплее. Старшая, оставшись вдовой, вознамерилась поселиться в просторном доме свёкров, пустовавшем после их смерти. Она рассуждала так: дом тоже немаленький, но поменьше родительского, ухаживать за ним ей будет по силам, да и деньги нужны детям на обустройство своих будущих жилищ. Младшая дочь Людмила (она же мать этой самой женщины, к которой меня водили) наотрез отказалась уходить из отчего дома, но старшие вынудили её согласиться на продажу семейного гнезда. Как же она плакала, собирая узлы с вещами, голосили все её дети — трое парнишек и маленькая дочь Устя — обожавшие покойного деда и не осознававшие до конца смысл происходивших перемен.
Время шло, жизнь текла своим чередом. Устя с братьями и матерью (отец их оставил вскоре после переезда в новый отдельный небольшой домик) часто с теплотой вспоминали Афанасия, сетовали на то, что никому своего дара он так и не передал, и пытались наладить отношения с остальными членами разобщённого семейства. Старшие сёстры окончательно ударились в служение мамоне, просчитывая каждый свой шаг с точки зрения выгоды, обрастая «нужными» знакомствами и с подозрением наблюдая друг за дружкой. О младшей они не забыли, нет, регулярно поздравляли с праздниками, ревниво интересовались успехами детей, но по-настоящему им было глубоко плевать на то, чем и как живут их родные люди, главным для них стало стремление быть богаче, влиятельнее всех, «чтоб все завидовали». Прахом пошли усилия деда Афанасия, собственной жизнью показывавшего пример простого человеческого счастья, счастья любить, трудиться и радоваться тому, что имеешь.
В год, когда Устинье исполнилось восемнадцать, женились двое сыновей Раисы. Обе свадьбы планировалось сыграть одновременно, но в последний момент молодые не пришли к согласию в каком-то вопросе и заартачились, упрямо настаивая на двух церемониях в разное время. Родители за голову схватились — это ж прорва денег нужна, но перечить не стали, принялись искать средства. В предсвадебном угаре непонятно каким образом кому-то пришло в голову, что дед Афанасий наверняка имел где-то схрон, кубышку с деньгами, уж больно рачительным был хозяином. Ошалев от этой идеи, родственнички начали судорожно соображать, как бы найти сокровище, и завертелось-понеслось… Они копались во всех углах, которые могли привлечь внимание покойного деда, перерыли все места, мало-мальски похожие на тайники, досаждали нынешним хозяевам их бывшего дома, рыская в саду и на огороде. Наблюдая это безумие, Людмила только головой качала, благодаря Бога за то, что Афанасий этого не видит. Усте, горячо любившей дедушку, тоже было больно на каждом углу слышать пересуды о его прижимистости и хитрости, о том, что он якобы зажилил деньги от собственных детей.
Как бы то ни было, одним прекрасным утром золотая лихорадка достигла своего пика: сыновья Раисы вспомнили, что они не искали хорошенько в мебели, оставшейся от деда. Вытащив во двор старый, но крепкий сундук, служивший когда-то платяным хранилищем, они начали его простукивать. И нашли-таки что хотели, стервецы! Крышка оказалась двойной, сломав её, парни дрожащими руками извлекли какие-то бумаги, содержание которых произвело эффект разорвавшейся бомбы. В тот же день новости знало всё село: знахарь проклял всех потомков! Ну как проклял… В общем, в крышке сундука Афанасий спрятал второе завещание, оставленное потомкам как раз на случай приступа жадности. В нём дед укорял детей и внуков, не удовлетворившихся наследством и позарившихся на то, что им не принадлежит. Мол, мало вам просторного дома, огромного хозяйства и сбережений на книжке, вы ещё больше хотите получить, палец о палец при этом не ударив. Раз хотели — так держите то, что заслужили: с момента обнаружения данного письма денег у вас будет ровно столько, чтобы едва хватало на жизнь, с голоду не умрёте, но и излишеств больше никто себе позволить не сможет. А тому, кто наиболее достоин, перейдёт мой дар, я, мол, сам выберу этого человека, если же такового не найдётся, то так тому и быть. Таково, мол, моё последнее слово, и точка.
Селяне в глаза смеялись над незадачливыми искателями дедового клада: «Молодец Афанасий! Всех своих девок приданым наделил!» Позеленевшие от злости старшие сёстры перестали поминать Афанасия в церкви, а с семьёй Людмилы, защищавшей покойного отца, разругались окончательно, обозвав их нищебродами и неудачниками. Те действительно богатыми не были, но любви и тепла хватало в избытке, так что сюрприз деда их абсолютно не обидел — дети выросли в скромности, труде и согласии, не рассчитывая на чьи бы то ни было подачки. Ни на одну из свадеб их не пригласили. А через пару недель всем стало понятно, что знахарь не шутил.
Началось с увольнения мужа Раисы, его за воровство со скандалом выгнали с завода, а в дальнейшем ему так и не удалось найти приличную работу. Благоверный Евгении вильнул хвостом и укатил в город с молодухой, заявив опешившей жене, что она ему надоела, и что он наконец-то поживёт в своё удовольствие. Соответственно, обеим женщинам, привыкшим заниматься исключительно домашним хозяйством, пришлось выбирать — либо затянуть потуже пояс и довольствоваться садом-огородом, либо разрываться между работой и повседневными сельскими хлопотами. Ну да ладно, взрослые дети подсобят, подумалось им. Не тут-то было: на детей, успевших обзавестись своими семьями, посыпались проблемы и неприятности различного характера, из-за которых их финансовое положение пошатнулось настолько, что им самим с трудом хватало. Магазинчик вдовой Светланы, старшей сестры, подожгли по пьяни местные алкаши, лишив её таким образом источника дохода. И с тех пор среди потомков Афанасия нет ни одного зажиточного человека, даром что у внуков высшее образование — толку никакого.
Людмила же с Устей и сыновьями жили как прежде, довольствуясь малым и помогая друг другу, их в деревне все любили. На Усте помимо прочего лежала обязанность делать заготовки на зиму, консервировать овощи-фрукты, собирать грибы-ягоды, чем она и занималась всё лето и осень. Тот год выдался урожайным на лесные дары, девушка целыми днями бродила по сосновому бору, опушкам и зарослям орешника, наполняя корзинки. Как-то в самом начале осени отправилась она на дальнюю поляну, почти у границы с Украиной. Время до обеда пролетело незаметно, присела она у поваленной сухой берёзы перекусить, и на солнышке сморило её, задремала.
Спит она и вроде не спит, знаете, такое переходное состояние, полусон-полуявь. И видит — выходит к ней из лесочка дед Афанасий, ласково улыбается и садится рядом. «Вижу, — говорит, — что вы с матерью и братьями в ладу живёте, мои заветы выполняете, мою добрую память храните. В тебе сила есть, Устинья, но малая, я тебе своей добавлю, будешь людям помогать». Берёт внучкину руку своими жилистыми ладонями и держит с минуту. «Иди с Богом, Устя, никого не бойся, ничего ни у кого не проси, всё у тебя будет хорошо. Я рядом». И девушка проснулась. Пришла домой взволнованная, сразу своим рассказывать не стала почему-то. А через несколько дней сильно занедужил у соседей ребёнок, и раньше всех об этом узнала Устя, причём странным образом: ей снова приснился дед и подробно объяснил — что с мальчиком случилось и как его лечить.
Поначалу ей не верили, но вскоре поняли, что девушка на самом деле владеет искусством врачевания. Афанасий приходил к ней в сновидениях и обучал своему ремеслу, помогал восстанавливать силы. Скольких она спасла, скольких вылечила за всю жизнь — не перечесть. И сквозь годы пронесла свет в душе, придерживаясь дедовых наказов.
Своих детей у Устиньи нет, так сложилось, но она как-то обмолвилась, что когда-нибудь сама найдёт того, кто будет достоин этого дара…
Всем сестрам по серьгам ▷ Socratify.net
ПОХОЖИЕ ПОСЛОВИЦЫ
ПОХОЖИЕ ПОСЛОВИЦЫ
- Показать лучшие
Доброжелательность ко всем существам — вот истинная религиозность.
Будда (100+)
Всем проблемам в жизни нашей — улыбаемся и машем!
Неизвестный автор (1000+)
Красота есть во всем, но не всем дано это видеть.
Конфуций (100+)
«Нельзя помочь всем! », — говорит бессердечный, — и не помогает никому.
Мария фон Эбнер-Эшенбах (100+)
Оптимист во всем видит возможность.
Неизвестный автор (1000+)
Лучший подарок — это объятие: всем подходит по размеру и никто не возражает, если вы его вернете.
Ральф Уолдо Эмерсон (100+)
Тот, кто правит временем — правит всем миром!!!
Врата Штейна (9)
Иногда надо дать себе волю, забыть обо всем на свете и вспомнить обо всем остальном…
Большая телега (Макс Фрай) (100+)
Вопрос «А что подумают люди?» — должен стоять на самом последнем месте. По сути всем все равно. Жизнь то — твоя.
Джордж Бернард Шоу (100+)
Все можно объяснить. Но не всем.
Неизвестный автор (1000+)
- Показать лучшие
Читать онлайн Всем сестрам по мозгам страница 57
– Аубу нашли? – тут же спросила я.
Котов нахмурился.
– Нет. Куда подевалась бесценная реликвия – неизвестно. Может, когда-нибудь книжечки и всплывут на поверхность. Или они все уже уничтожены. Михайлов, Гулин и Мануйлов задержаны. Раиса Ильинична тоже под стражей. Это все, что ты хотела узнать?
Я тут же вспомнила милую свинку и воскликнула:
– Бедная Тильда! Что с ней?
– Поросенка забрал Василий, – улыбнулся Котов. – Медведев страстный любитель животных, относится к своей собаке так, словно она человек. Правда, ради справедливости отмечу, что Зина и впрямь очень умная, хозяин ее прекрасно выдрессировал. Но уверять всех, что Зинаида умоляла его взять в дом Тильду, которую полюбила с первого взгляда… Ей-богу, это чересчур. А Василий мне раз пять сказал: «Зина так просила! Обещала следить за Тильдой, и я пошел ей навстречу». Ну, теперь, когда тебе известно, что минипиг прекрасно устроена, может, спросишь что-то еще?
– Зачем Мануйлову понадобились портреты Ивана Тургенева и Зинаиды Гиппиус? – задала я вопрос. – Понимаю, рассказывая гостям в столовой историю своего детства и юности, лже-Мануйлов врал так, что барон Мюнхгаузен, по сравнению с ним, кажется ребенком. Наплел с три короба, но понятно, почему он так поступил. А вот снимки… Какая-то глупость!
– Ну, не такая уж и глупость, – мягко возразил босс. – Наследства-то не было, не стоило при отправке домой приглашенных будить в ком-то надежду на получение коттеджа, сада и прочего. Вот Гулин и придумал, как ему показалось, хороший ход, сделал копии фотографий литераторов, поставив их в столовой, и решил после завершения истории сказать гостям: «Никто из вас не смог назвать фамилии моих родственников, а это и было главным испытанием. Значит, я никого не впишу в завещание, прощайте».
– Совсем не умно, – скривилась я. – Кто-то мог узнать писателей. Жанна же определила, кто они, сразу. Правда, она промолчала, всех о своих мыслях не оповестила, но, думаю, долго держать язык за зубами Реутова не собиралась.
– Тогда бы лже-Мануйлов заявил, что проверял кандидатов на честность – специально им соврал и ждал, кто уличит его во лжи, – хмыкнул Котов. – Бывший агент был готов к такой ситуации. Но вот чего он не ждал, так это того, что гости будут подходить поодиночке и шептать ему на ухо: «На снимках мои родичи, только не помню ни их имен, ни фамилий». Первой такое заявление сделала Анна.
– Знаю, – кивнула я, – слышала, как она фантазировала.
– Но ты не знаешь, что потом с таким же «признанием» прибегали к нему Раиса, Леонид и Николай, – скривился Антон. – Представляю, как Гулин веселился, выслушивая очередное вранье. Всем сестрам по мозгам.
– Прости, ты о чем? – не поняла я.
– Слышала поговорку «Всем сестрам по серьгам»? – спросил начальник.
– Конечно, – ответила я, – ты знаешь, что у нее есть продолжение? «А всем старцам по ставцам», то есть всем пожилым по подарку.
– Нет, не слышал, – сказал Антон, – гости Мануйлова хотели получить по серьгам, желательно с крупными бриллиантами, думаю, и от дармовых орехов они бы не отказались. И что в результате? Всем сестрам по мозгам! Получили милые наследнички за свою жадность по полной программе. Только ты и Лиза не признали своих «предков».
– Лиза слишком глупа, – хмыкнула я. – Ты бы слышал, какие истории она плела про своих подружек!
– Кстати, о Елизавете, – оживился Котов. – Помнишь, вначале я сказал, что хочу сообщить тебе две новости. Первая – твое назначение на пост руководителя новой бригады. А вторая сейчас придет.
В то же мгновение дверь в кабинет отворилась и появилась… Лиза в элегантном темно-голубом платье. Волосы девушки были аккуратно забраны в хвост.
– Добрый день, – произнесла Кочергина. – Разрешите сесть?
Я опешила, Антон потер руки.
– Таня, познакомься с первым членом твоей бригады. Бабушка Лизы работала в КГБ, внучка пошла по ее стопам. Комитета государственной безопасности более не существует, но есть другая структура, в которой Елизавета служит. А по документам она студентка, готовится стать актрисой. Когда Кочергиной пришло сообщение о наследстве и приглашение приехать к Мануйлову, она сразу показала послание своим начальникам Никите Королеву и Георгию Панину. Те велели ей поехать к Мануйлову и выяснить, что он затеял, им показалось подозрительным желание Сергея Павловича осчастливить совершенно незнакомого человека. Естественно, Кочергина скрывала там свою истинную личность.
Я справилась с удивлением и улыбнулась девушке:
– Вообще-то в институтах такие стоеросовые дуры, какую ты изображала, не учатся.
Лиза тут же согласилась:
– Верно. Но я не хотела, чтобы окружающие воспринимали меня всерьез. Кстати, я поняла, что Жанна жива, просто находится в глубоком обмороке, и позвала тебя. Глупая Лиза не должна была сама приводить Реутову в чувство, ей следовало запаниковать.
– Ты знала, что я член спецбригады? – удивилась я.
– Нет, – покачала головой Кочергина.
– Тогда почему кинулась именно ко мне? – недоумевала я.
– Просто ты мне больше всех понравилась! – весело заявила Елизавета.
– Ты мне тоже, – из вежливости ответила я.
– А на самом деле у тебя единственной оказалось открыто окно, – добавила девушка. – Вот я в него и влезла, не зная, чья это комната. Увидела на стуле кофту и поняла, что спальня твоя, и принялась кричать: «Таня, Таня…»
– А почему ты не сразу пришла в столовую, зачем задержалась? – не успокаивалась я.
Лиза вздохнула.
– Не поверишь! Я правда отравилась, съев салат по пути к Мануйлову. Приехала и рухнула в постель.
– Короче, – подвел черту под разговором Антон, – Лиза переходит к нам. Вы, девушки, ступайте, попейте кофейку, пообщайтесь и через час приходите назад.
Елизавета вскочила и поспешила к двери, я последовала за ней.
– Таня! – окликнул Антон.
Я обернулась.
– Все, что ни делается, все к лучшему, – сказал Котов.
– Наверное, – кивнула я. – Но я как-то побаиваюсь перемен, опасаюсь, что везение покинет меня, фея удачи повернется спиной ко мне, забудет, кто я такая. Глупо, да?
Антон улыбнулся.
– Есть верный способ заставить фею удачи повернуться к тебе лицом.
– Какой? – заинтересовалась я.
Котов встал из-за стола.
– Если удача резво удирает прочь, не рыдай, не канючь, не жалуйся на жизнь, не сиди сложа руки, а быстро догоняй беглянку и побольней пни ее ногой. Стопроцентно удача притормозит и обернется, чтобы посмотреть на нахалку.
Примечания
1
О том, где сейчас находится Гри, кем он работает, рассказано в книге Дарьи Донцовой «Версаль под хохлому», издательство «Эксмо».
2
О том, как Таня оказалась сотрудницей Чеслава, рассказано в книге Дарьи Донцовой «Старуха Кристи – отдыхает!», издательство «Эксмо».
3
Не клади ему пальца в рот, всю руку откусит.
4
О том, как Татьяна общалась с кошками, рассказывается в книге Дарьи Донцовой «Дедушка на выданье», издательство «Эксмо».
5
Имя вымышлено автором, любые совпадения случайны.
Найдите искажения в связи с употреблением фразеологизмов, исправьте их:
Всем сестрам по серьгам. От ворот поворот. Полку прибыло. Волей-неволей. Пруд пруди. От души отлегло. Греха таить. Сыр-бор разгорелся. Скрепя сердце. Приложил руку. За каменной стеной. Оказал медвежью услугу.
дать, от ворот, волей-неволей, пруд пруди, греха таить, оказал медвежью услугу.
Дать всем сестрам по серьгам, от ворот поворот, волей-неволей, пруд пруди, отлегло от дущи, что греха таить, разгорелся сыр-бор, скрипя душой, как за каменной стеной, оказал медвежью услугу.
1.всем сестрам по серьгам 2.от ворот поворот 3.в нашем полку прибыло 4.волей-неволей 5.пруд пруди 6.от души отлегло 7чего греха таить 8.сыр-бор разгорелся 9.скрепя сердце 10.приложил руку 11.за каменной стеной 12.оказал медвежью услугу
Русские пословицы и поговорки о сестре — полный перечень по алфавиту онлайн
Бездеятельность — сестра болезни.
Богоданны сестрицы — крапива жгучая.
Брат без брата — что сокол без крыла, сестра без брата — как хворостина голая
Брат любит сестру богатую, муж — жену здоровую.
Брат сестре не указ в стряпне.
Братцы — хватцы, сеструшки — подлизушки.
Бритва остра, да мечу не сестра.
Варвара мне — тетка, а правда — сестра.
Всем сестрам по серьгам.
Дружба и вражда — сестры.
Елень быстра — не коню сестра.
Живут, как брат с сестрой.
Игуменьи за чарки, сестры за ковши.
Из козьего рога не получится рукоятка, сын сестры не заменит родного сына.
Каков брат, такова и сестра.
Княжна хороша, и барыня хороша, а живет красна и наша сестра.
Коси, коса, пока роса; гуляй, сестра, пока молода.
Кто не спрашивает, женится на своей сестре.
Курице не тетка и свинье не сестра.
Мне гусь не брат, свинья не сестра, утка не тетка, а мне своя — пестра перепеленка.
Не смейся, братец, чужим сестрицам: своя в девицах.
Первую дочь бери — по отцу, по матери, а вторую — по сестре.
Первую дочь по семье бери, вторую по сестре.
Песня — подруга, а шутка — сестра.
Признание — сестра покаянию.
Пуд мыла извели, а родимого пятнышка у сестры не смыли.
Свадьба и смерть — сестры.
Своя сестра и сопливая хороша.
Сестра при брате не вотчинница.
Сестра с сестрою, как река с водою.
Сестра сестре завидует в красоте.
Скромность — сестра таланта.
Сулиха недахе родная сестра.
Трудовая доблесть — сестра геройства.
Хорош брат — сестру продал, хороша и сестра — от брата ушла.
Хотя бабуин и безобразен, он женится на мартышкиной сестре.
Четыре сестрицы под одной фатицей.
Что надевает старшая сестра, то наденет и младшая.
Эту сестру пятою по пестру.
Leave a Reply