Что ни вздумать ни взгадать только в сказке сказать: Ни вздумать ни взгадать – неиссякаемый потенциал выразительности русского фольклора Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

👍 Царевна-лягушка (вариант 2) 🐱

Сказки » Сказки народов мира » Русские народные сказки » Царевна-лягушка (вариант 2)

Порекомендовать к прочтению:

Страницы: 1 2

В некотором царстве, в некотором государстве жил да был царь с царицей; у него было три сына — все молодые, холостые, удальцы такие, что ни в сказке сказать, ни пером описать; младшего звали Иван-царевич.

Говорит однажды царь такое слово:
— Дети мои милые! Возьмите себе по стреле, натяните тугие луки и пустите стрелы в разные стороны; на чей двор стрела упадёт, там и сватайтесь.

Пустил стрелу старший брат — упала она на боярский двор, прямо против девичьего терема. Пустил средний брат — полетела к купцу на двор и остановилась у красного крыльца, а на том крыльце стояла душа-девица, дочь купеческая. Пустил младший брат — попала стрела в грязное болото, и подхватила её лягуша-квакуша.
Говорит Иван-царевич:
— Как мне за себя квакушу взять? Квакуша — неровня мне!

— Бери, — отвечает ему царь, — знать, судьба твоя такова.
Вот поженились царевичи: старший — на боярышне, средний — на купеческой дочери, а Иван-царевич — на лягуше-квакуше.
Призывает их царь и приказывает:
— Чтобы жёны ваши испекли мне к завтрему по мягкому белому хлебу!

Воротился Иван-царевич в свои палаты невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
— Ква-ква, Иван-царевич! Почто так закручинился?- спрашивает его лягушка. – Аль услышал от отца своего слово неприятное?

— Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка приказал тебе к завтрему изготовить мягкий белый хлеб!
— Не тужи, царевич! Ложись-ка спать-почивать: утро вечера мудренее!

Уложила лягуша царевича спать да сбросила с себя лягушечью кожу и обернулась душой-девицей, Василисою Премудрою, вышла на красное крыльцо и закричала громким голосом:

— Мамки-няньки! Собирайтесь, снаряжайтесь, приготовьте мягкий белый хлеб, каков ела я, кушала у родного моего батюшки.
Наутро проснулся Иван-царевич — у квакуши хлеб давно готов, и такой славный, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать!

Изукрашен каравай разными хитростями, по бокам видны города царские и с заставами.

Благодарствовал царь на том хлебе Ивану-царевичу и тут, же отдал приказ трём своим сыновьям:
— Чтобы жёны ваши соткали мне за одну ночь по ковру.
Воротился Иван-царевич невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
— Ква-ква, Иван-царевич! Почто закручинился? Аль услышал от отца своего слово неприятное?
— Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка приказал за единую ночь соткать ему шёлковый ковёр.
— Не тужи, царевич! Ложись-ка спать-почивать: утро вечера мудренее.
Уложила его спать да сама сбросила лягушечью кожу и обернулась душой-девицей, Василисою Премудрою. Вышла она на красное крыльцо и закричала громким голосом:

— Мамки-няньки! Собирайтесь, снаряжайтесь, шёлковый ковёр ткать, чтоб таков был, на каком я сиживала у родного моего батюшки!
Как сказано, так и сделано.
Наутро проснулся Иван-царевич — у квакуши ковёр давно готов, и такой чудный, что ни вздумать, ни взгадать, разве в сказке сказать.
Изукрашен ковёр златом-серебром, хитрыми узорами.

Благодарствовал царь на том ковре Ивану-царевичу и тут же отдал новый приказ: чтобы все три царевича явились к нему на смотр вместе с жёнами. Опять воротился Иван-царевич невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
— Ква-ква, Иван-царевич! Почто кручинишься? Аль от отца услыхал слово неприветливое?
— Как же мне не кручиниться? Государь мой батюшка велел, чтобы я с тобой на смотр приходил; как я тебя в люди покажу?

— Не тужи, царевич! Ступай один к царю в гости, а я вслед за тобой буду; как услышишь стук да гром, скажи: это моя лягушонка в коробчонке едет.

Вот старшие братья явились на смотр со своими жёнами, разодетыми, разубранными; стоят да над Иваном-царевичем смеются:
— Что же ты, брат, без жены пришёл? Хоть бы в платочке принёс! И где ты эдакую красавицу выискал? Чай, всё болото исходил!
Вдруг поднялся великий стук да гром — весь дворец затрясся.
Гости крепко напугались, повскакали со своих мест и не знают, что и делать, а Иван-царевич говорит:
— Не бойтесь, гости дорогие! Это моя лягушонка в коробчонке приехала!
Подлетела к царскому крыльцу золочёная коляска, в шесть лошадей запряжена, и вышла оттуда Василиса Премудрая — такая красавица, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать!

Взяла Ивана-царевича за руку и повела за столы дубовые, за скатерти браные.

Стали гости есть-пить, веселиться. Василиса Премудрая испила из стакана да последки себе за левый рукав вылила; закусила лебедем да косточки за правый рукав спрятала.

Жёны старших царевичей увидали её хитрости, давай и себе то же делать. Пошла Василиса Премудрая танцевать с Иваном-царевичем, махнула левой рукой — сделалось озеро, махнула правой — и поплыли по воде белые лебеди.

Царь и гости диву дались!
А старшие невестки пошли танцевать, махнули левыми руками — гостей забрызгали, махнули правыми — костью царю прямо в глаз попали! Царь рассердился и прогнал их с глаз долой.

Страницы: 1 2

Поделитесь ссылкой на сказку с друзьями: Поставить книжку к себе на полку
 Распечатать сказку

Читайте также сказки:

ни вздумать ни взгадать — это… Что такое ни вздумать ни взгадать?

ни вздумать ни взгадать

ни взду́мать ни взгада́ть

разг.

О чём-либо неопределённом.

Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000.

.

• ни в одном глазу
• ни грана

Смотреть что такое «ни вздумать ни взгадать» в других словарях:

• ни вздумать ни взгадать — ни взд умать ни взгад ать …   Русский орфографический словарь

• ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать — См …   Словарь синонимов

• вздумать — См. намереваться, предпринимать ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать… Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. вздумать задумать, вымыслить, надумать, решить, замыслить,… …   Словарь синонимов

• взгадать — ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать.. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999 …   Словарь синонимов

• взгадать — аю, аешь; св. Нар. поэт. Представить, вообразить. * Ни вздумать, ни взгадать, ни пером описать (погов.; о ком , чём л. совсем необычном) …   Энциклопедический словарь

• ВЗДУМАТЬ — что, вспомнить, взгадать; представить себе, вообразить; придумать, выдумать, изобрести; задумать, захотеть, ся, безличн. Мне или ему вздумалось то и то, пришло на ум. Толковый словарь Даля. В.И. Даль. 1863 1866 …   Толковый словарь Даля

• ВЗГАДЫВАТЬ — ВЗГАДЫВАТЬ, взгадать что. южн. сгадывать, вспоминать, вздумать, представить себе, вообразить. Ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать. Не взгадывай мне этого, не напоминай. ся, безличн. Что тебе, взгадалось, пришло на ум? Взгадывается… …   Толковый словарь Даля

• невыразимый — Неизъяснимый, неописанный, неописуемый, несказанный, неизреченный. Ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать (прис. )… .. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. невыразимый… …   Словарь синонимов

• взгада́ть — аю, аешь; сов. народно поэт. ◊ ни вздумать, ни взгадать, ни пером описать о ком , чем л. таком прекрасном, что трудно вообразить, представить …   Малый академический словарь

• взду́мать — аю, аешь; сов. разг. Неожиданно задумать, пожелать или решить что л. сделать. Мартышка вздумала трудиться: Нашла чурбан, и ну над ним возиться! И. Крылов, Обезьяна. [Несчастливцев:] Вздумал он навестить свою тетку, которую не видел лет пятнадцать …   Малый академический словарь

Русская народная сказка — Царевна-лягушка

Русская народная сказка «Царевна-лягушка» в пересказе А. Толстого.

В старые годы у одного царя было три сына. Вот когда сыновья стали на возрасте, царь собрал их и говорит:

— Сынки мои любезные, покуда я ещё не стар, мне охота бы вас женить, посмотреть на ваших деточек, на моих внучат.

Сыновья отцу отвечают:

— Так что ж, батюшка, благослови. На ком тебе желательно нас женить?

— Вот что, сынки, возьмите по стреле, выходите в чистое поле и стреляйте: куда стрелы упадут, там и судьба ваша.

Сыновья поклонились отцу, взяли по стреле, вышли в чистое поле, натянули луки и выстрелили.

У старшего сына стрела упала на боярский двор, подняла стрелу боярская дочь. У среднего сына упала стрела на широкий купеческий двор, подняла её купеческая дочь.

А у младшего сына, Ивана-царевича, стрела поднялась и улетела сам не знает куда. Вот он шёл, шёл, дошёл до болота, видит — сидит лягушка, подхватила его стрелу. Иван-царевич говорит ей:

— Лягушка, лягушка, отдай мою стрелу. А лягушка ему отвечает:

— Возьми меня замуж!

— Что ты, как я возьму себе в жёны лягушку?

— Бери — знать, судьба твоя такая.

Закручинился Иван-царевич. Делать нечего, взял лягушку, принёс домой. Царь сыграл три свадьбы: старшего сына женил на боярской дочери, среднего — на купеческой, а несчастного Ивана-царевича — на лягушке.

Вот царь позвал сыновей:

— Хочу посмотреть, какая из ваших жён лучшая рукодельница. Пускай сошьют мне к завтрему по рубашке.

Сыновья поклонились отцу и пошли.

Иван-царевич приходит домой, сел и голову повесил.

Лягушка по полу скачет, спрашивает его:

— Что, Иван-царевич, голову повесил? Или горе какое?

— Батюшка велел тебе к завтрему рубашку ему сшить. Лягушка отвечает:

— Не тужи, Иван-царевич, ложись лучше спать, утро вечера мудренее.

Иван-царевич лёг спать, а лягушка прыгнула на крыльцо, сбросила с себя лягушечью кожу и обернулась Василисой Премудрой, такой красавицей, что и в сказке не расскажешь.

Василиса Премудрая ударила в ладоши и крикнула:

— Мамки, няньки, собирайтесь, снаряжайтесь! Сшейте мне к утру такую рубашку, какую видела я у моего родного батюшки.

Иван-царевич утром проснулся, лягушка опять по полу скачет, а уж рубашка лежит на столе, завёрнутая в полотенце. Обрадовался Иван-царевич, взял рубашку, понёс к отцу. Царь в это время принимал дары от больших сыновей. Старший сын развернул рубашку, царь принял её и сказал:

— Эту рубашку в чёрной избе носить. Средний сын развернул рубашку, царь сказал:

— В ней только в баню ходить.

Иван-царевич развернул рубашку, изукрашенную золотом-серебром, хитрыми узорами. Царь только взглянул:

— Ну, вот это рубашка — в праздник её надевать. Пошли братья по домам — те двое — и судят между собой:

— Нет, видно, мы напрасно смеялись над женой Ивана-царевича: она не лягушка, а какая-нибудь хитра…

Царь опять позвал сыновей:

— Пускай ваши жёны испекут мне к завтрему хлеб. Хочу узнать, которая лучше стряпает.

Иван-царевич голову повесил, пришёл домой. Лягушка его спрашивает:

— Что закручинился? Он отвечает:

— Надо к завтрему испечь царю хлеб.

— Не тужи, Иван-царевич, лучше ложись спать, утро вечера мудренее.

А те невестки сперва-то смеялись над лягушкой, а теперь послали одну бабушку-задворенку посмотреть, как лягушка будет печь хлеб.

Лягушка хитра, она это смекнула. Замесила квашню, печь сверху разломала да прямо туда, в дыру, всю квашню и опрокинула. Бабушка-задворенка прибежала к царским невесткам, всё рассказала, и те так же стали делать.

А лягушка прыгнула на крыльцо, обернулась Василисой Премудрой, ударила в ладоши:

— Мамки, няньки, собирайтесь, снаряжайтесь! Испеките к утру мягкий хлеб, какой я у моего родного батюшки ела.

Иван-царевич утром проснулся, а уж на столе лежит хлеб, изукрашен разными хитростями: по бокам узоры печатные, сверху города с заставами.

Иван-царевич обрадовался, завернул хлеб в ширинку, понёс к отцу. А царь в то время принимал хлебы от больших сыновей. Их жёны-то поспускали тесто в печь, как им бабушка-задворенка сказала, и вышла у них одна горелая грязь. Царь принял хлеб от старшего сына, посмотрел и отослал в людскую. Принял от среднего и туда же отослал.

А как подал хлеб Иван-царевич, царь сказал:

— Вот это хлеб — только в праздник его есть.

И приказал царь трём своим сыновьям, чтобы завтра явились к нему на пир вместе с жёнами.

Опять воротился Иван-царевич домой невесел, ниже плеч голову повесил.

Лягушка по полу скачет:

— Ква-ква, Иван-царевич, что закручинился? Или услыхал от батюшки слово неприветливое?

— Лягушка, лягушка, как мне не горевать! Батюшка наказал, чтобы я пришёл с тобой на пир, а как я тебя людям покажу?

Лягушка отвечает:

— Не тужи, Иван-царевич, иди на пир один, а я вслед за тобой буду. Как услышишь стук да гром, не пугайся. Спросят тебя, скажи: «Это моя лягушонка в коробчонке едет».

Иван-царевич и пошёл один. Вот старшие братья приехали с жёнами, разодетыми, разубранными, нарумяненными, насурмлёнными. Стоят да над Иваном-царевичем смеются:

— Что же ты без жены пришёл? Хоть бы в платочке её принёс. Где ты такую красавицу выискал? Чай, все болота исходил.

Царь с сыновьями, с невестками, с гостями сели за столы дубовые, за скатерти браные — пировать. Вдруг поднялся стук да гром, весь дворец затрясся. Гости напугались, повскакали с мест, а Иван-царевич говорит:

— Не бойтесь, честные гости: это моя лягушонка в коробчонке приехала.

Подлетела к царскому крыльцу золочёная карета о шести белых лошадях, и выходит оттуда Василиса Премудрая: на лазоревом платье — частые звёзды, на голове — месяц ясный, такая красавица — ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать. Берёт она Ивана-царевича за руку и ведёт за столы дубовые, за скатерти браные.

Стали гости есть, пить, веселиться. Василиса Премудрая испила из стакана да последки себе за левый рукав вылила. Закусила лебедем да косточки за правый рукав бросила.

Жёны больших-то царевичей увидали её хитрости и давай то же делать.

Попили, поели, настал черёд плясать. Василиса Премудрая подхватила Ивана-царевича и пошла. Уж она плясала, плясала, вертелась, вертелась — всем на диво. Махнула левым рукавом — вдруг сделалось озеро, махнула правым рукавом — поплыли по озеру белые лебеди. Царь и гости диву дались.

А старшие невестки пошли плясать: махнули рукавом — только гостей забрызгали, махнули другим — только кости разлетелись, одна кость царю в глаз попала. Царь рассердился и прогнал обеих невесток.

В ту пору Иван-царевич отлучился потихоньку, побежал домой, нашёл там лягушечью кожу и бросил её в печь, сжёг на огне.

Василиса Премудрая возвращается домой, хватилась — нет лягушечьей кожи. Села она на лавку, запечалилась, приуныла и говорит Ивану-царевичу:

— Ах, Иван-царевич, что же ты наделал? Если бы ты ещё только три дня подождал, я бы вечно твоей была. А теперь — прощай. Ищи меня за тридевять земель, в тридесятом царстве, у Кощея Бессмертного…

Обернулась Василиса Премудрая серой кукушкой и улетела в окно. Иван-царевич поплакал, поплакал, поклонился на четыре стороны и пошёл куда глаза глядят — искать жену Василису Премудрую. Шёл он близко ли, далёко ли, долго ли, коротко ли, сапоги проносил, кафтан истёр, шапчонку дождик иссек. Попадается ему навстречу старый старичок.

— Здравствуй, добрый молодец! Что ищешь, куда путь держишь?

Иван-царевич рассказал ему про своё несчастье. Старый старичок говорит ему:

— Эх, Иван-царевич, зачем ты лягушечью кожу спалил? Не ты её надел, не тебе её было снимать. Василиса Премудрая хитрей, мудреней своего отца уродилась. Он за то осерчал на неё и велел ей три года быть лягушкой. Ну, делать нечего, вот тебе клубок: куда он покатится, туда и ты ступай за ним смело.

Иван-царевич поблагодарил старого старичка и пошёл за клубочком. Клубок катится, он за ним идёт. В чистом поле попадается ему медведь. Иван-царевич нацелился, хочет убить зверя. Л медведь говорит ему человеческим голосом:

— Не бей меня, Иван-царевич, когда-нибудь тебе пригожусь.

Иван-царевич пожалел медведя, не стал его стрелять, пошёл дальше. Глядь, летит над ним селезень. Он нацелился, а селезень говорит ему человеческим голосом:

— Не бей меня, Иван-царевич, я тебе пригожусь.

Он пожалел селезня и пошёл дальше. Бежит косой заяц. Иван-царевич опять спохватился, хочет в него стрелять, а заяц говорит человеческим голосом:

— Не убивай меня, Иван-царевич, я тебе пригожусь.

Пожалел он зайца, пошёл дальше. Подходит к синему морю и видит: на берегу, на песке, лежит щука, едва дышит и говорит ему:

— Ах, Иван-царевич, пожалей меня, брось в синее море! Он бросил щуку в море, пошёл дальше берегом. Долголи, коротко ли, прикатился клубочек к лесу. Там стоит избушка на курьих ножках, кругом себя поворачивается.

— Избушка, избушка, стань по-старому, как мать поставила: к лесу задом, ко мне передом.

Избушка повернулась к нему передом, к лесу задом. Иван-царевич вошёл в неё и видит: на печи, на девятом кирпиче, лежит Баба-Яга, костяная нога, зубы на полке, а нос в потолок врос.

— Зачем, добрый молодец, ко мне пожаловал? — говорит ему Баба-Яга. — Дело пытаешь или от дела лытаешь?

Иван-царевич ей отвечает:

— Ах ты, старая хрычовка, ты бы меня прежде напоила, накормила, в бане выпарила, тогда бы и спрашивала.

Баба-Яга его в бане выпарила, напоила, накормила, в постель уложила, и Иван-царевич рассказал ей, что ищет свою жену, Василису Премудрую.

— Знаю, знаю,- говорит ему Баба-Яга, — твоя жена теперь у Кощея Бессмертного. Трудно её будет достать, нелегко с Кощеем сладить: его смерть на конце иглы, та игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, тот заяц сидит в каменном сундуке, а сундук стоит на высоком дубу, и тот дуб Кощей Бессмертный, как свой глаз, бережёт.

Иван-царевич у Бабы-Яги переночевал, и наутро она ему указала, где растёт высокий дуб. Долго ли, коротко ли, дошёл туда Иван-царевич, видит: стоит, шумит высокий дуб, на нём каменный сундук, а достать его трудно.

Вдруг, откуда ни взялся, прибежал медведь и выворотил дуб с корнем. Сундук упал и разбился. Из сундука выскочил заяц — и наутёк во всю прыть. А за ним другой заяц гонится, нагнал и в клочки разорвал. А из зайца вылетела утка, поднялась высоко, под самое небо. Глядь, на неё селезень кинулся, как ударит её — утка яйцо выронила, упало яйцо в синее море…

Тут Иван-царевич залился горькими слезами — где же в море яйцо найти!. . Вдруг подплывает к берегу щука и держит яйцо в зубах. Иван-царевич разбил яйцо, достал иголку и давай у неё конец ломать. Он ломает, а Кощей Бессмертный бьётся, мечется. Сколько ни бился, ни метался Кощей — сломал Иван-царевич у иглы конец, пришлось Кощею помереть.

Иван-царевич пошёл в Кощеевы палаты белокаменные. Выбежала к нему Василиса Премудрая, поцеловала его в сахарные уста. Иван-царевич с Василисой Премудрой воротились домой и жили долго и счастливо до глубокой старости.

Пересказ А. Толстого, Рисунок К. Кузнецова

Вы можете следить за комментариями к этой записи через ленту RSS 2.0.

Хитрая наука. Русские народные сказки. Мир сказок.

Жил себе старик со старухою, был у них сын по имени Федор. Задумал старик отдать сына в науку и отдал к одному богатому купцу на три года; а тот купец до всего дошел, все премудрости знал! Вот через три года пошел старик за сыном, стал подходить близко — на ту пору увидал его сын, обернулся ясным соколом, прилетел навстречу и сел ему на голову. Старик ужахнулся: кто-де меня прельщает? Сокол-птица скочил с головы, ударился о сыру землю и стал таким молодцем, что ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать; другого такого молодца и в свете нет! И говорит:

— Здравствуй, батюшка! Ты идешь за мною, только трудно будет меня взять. Купец выведет тебе тридцать жеребцов — все как один, и велит меня узнавать. А я буду третий с правой руки; смотри же, хватай этого жеребца за узду и говори: вот мой сын!

Обернулся опять ясным соколом и улетел в свое место.

Пришел старик к купцу; постучал под окошком и говорит:

— Господин купец! Отдай моего сына.

— Хорошо, — отвечает купец, — наперед узнай его.

Пошел на конюшню и вывел тридцать жеребцов — все как один, стоят рядом да о землю копытом бьют. Старик стал к жеребцам поближе, посмотрел-поглядел, схватил третьего с правой руки за узду и сказал:

— Вот мой сын!

— Правда! — отвечал купец. — Это твой сын! Только отдать его не согласен; приходи завтра и узнавай снова.

На другой день поутру поднимается старик ранёшенько, умывается белёшенько, сряжается скорёшенько и идет к купцу, а сын опять обернулся ясным соколом, полетел к нему навстречу и сел ему на голову. Старик ужахнулся и спрашивает: кто-де меня прельщает? Сокол-птица скочил с головы, ударился оземь и стал таким красавцем, что ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать. И говорит:

— Здравствуй, батюшка! Идешь ты за мною, только трудно будет меня взять, да и трудно признать: купец выведет тебе тридцать девиц — все как одна. Смотри же, я натычу в косу булавок, а ты пройдись рукой по всем девицам — по головам: где кольнет, ту девицу и бери за руку и говори: вот мой сын!

Сказал и улетел назад ясным соколом.

Пришел старик, постучался под окошко:

— Господин купец! Отдай моего сына.

Ну, купец вывел в сад тридцать девиц — все как одна, и говорит:

— Выбирай своего сына.

Начал старик высматривать да гладить по головам; раз прошел и другой прошел — не признал приметы, пошел в третий — и уколол палец; тотчас взял ту девицу за руку и молвил:

— Вот мой сын!

— Правда, — отвечал купец, — это твой сын! Только отдать его не согласен; приходи утре (завтра) и выбирай снова.

Пошел старик домой в тоске-печали, а купец говорит сыну:

— Не отец твой мудёр, ты — мудёр!

И давай его бить и рвать, едва жива оставил.

Старик ночь ночевал, поутру поднимается ранёшенько, умывается белёшенько, сряжается крутёшенько и идет к купцу. Сын увидал его, обернулся ясным соколом, полетел навстречу и сел ему на голову. Опять старик ужахнулся:

— Что это за мразь прилетел!

Сокол-птица скочил с головы, ударился оземь и стал таким красавцем, что ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать. И говорит:

— Здравствуй, батюшка! Идешь ты за мною, только трудно меня взять, да и трудно признать: нынче обернет нас купец тридцатью ясными соколами — все как один, выпустит на широкий двор и насыпет белоярой пшеницы, а мы соберемся в одно стадо и станем клевать. Смотри же: все будут зерно клевать, а я стану кругом бегать; по этой примете признаешь меня.

Сказал, обернулся ясным соколом и полетел в свое место.

Старик по-прежнему пришел к купцу, постучался под окошко и скричал:

— Господин купец, отдай моего сына!

Купец тотчас выпустил тридцать ясных соколов — все как один, насыпал им белоярой пшеницы.

— Узнавай, — говорит, — своего сына.

Все птицы собрались в одно стадо и стали зерно клевать, а один сокол кругом бегает. Старик подобрался к нему поближе, ухватил за крыло и говорит купцу:

— Вот он мой сын!

— Ну и возьми его! — сказал купец. — Не ты мудёр, мудёр твой сын.

Взял старик сына и направился домой. Идет путем-дорогою, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. На ту пору скачут охотники, промышляют зверя красного: впереди лиса бежит, норовит от них уйти.

— Батюшка, — говорит сын, — я обернусь кобелем и схвачу лисицу; как наедут охотники и станут отбивать зверя, молви им:

— Господа охотники, у меня свой кучко есть, я тем голову свою кормлю!

Охотники скажут:

— Продай нам кучка, ты и продай, да возьми сто рублев.

Тотчас обернулся он кобелем, погнал за лисой и схватил ее. Наехали охотники.

— Ах ты, старый, — закричали они, — зачем пришел сюда нашу охоту переймать?

— Господа охотники, — отвечает старик, — у меня свой кучко есть, я тем голову свою кормлю.

Охотники говорят:

— Продай кучка.

— Купите.

— А дорог?

— Сто рублев.

Охотники заплатили ему деньги и повели с собой кучка, а старик пустился один домой. Вот охотники ехали-ехали, глядь — бежит лисица, пустили за нею своих кобелей; те гоняли-гоняли, никак догнать не могли. Один охотник говорит:

— Пустимте, братцы, нового кобеля!

И только пустили, кобель тотчас нагнал лису, ухватил и убежал вслед за стариком. Догнал отца, ударился о сырую землю и сделался молодцом по-старому, по-прежнему.

Пошли они дальше. Подходят к озеру, охотники стреляют гусей, лебедей и серых уточек. Летит стадо гусиное; говорит сын отцу:

— Батюшка! Я обернусь ясным соколом и стану хватать-побивать гусей; придут к тебе охотники, начнут приставать, ты им и скажи:

— У меня свой сокол есть, я тем голову свою кормлю!

Будут они торговать сокола, ты продавай да проси два ста рублев.

Обернулся ясным соколом, поднялся повыше стада гусиного и стал хватать-побивать гусей да на землю пускать. Старик едва в кучу собирать поспевает.

Как увидали охотники такую добычу, прибежали к старику:

— Ах ты, старый! Зачем пришел сюда нашу охоту переймать?

— Господа охотники! У меня свой сокол есть, я тем голову свою кормлю.

— Не продашь ли сокола?

— Отчего не продать — купите!

— А дорог?

— Два ста рублев.

Охотники заплатили деньги и взяли сокола, а старик пошел один. Вот летит другое стадо гусиное.

— Пустимте, братцы, сокола! — сказал один охотник. И только пустили, сокол поднялся повыше стада гусиного, убил одну птицу и полетел вслед за отцом; нагнал отца, ударился о сырую землю и сделался молодцом по-старому, по-прежнему.

Пришли они домой: стоит избушка ветхая.

— Батюшка, — говорит сын, — я обернусь жеребцом, веди меня на ярмарку и бери триста рублев: надо лес покупать да новую избу строить. Только смотри: жеребца продавай, а узды не продавай; не то худо будет!

Ударился о сырую землю и оборотился жеребцом; повел его старик на ярмарку и стал продавать. Обступили торговые люди; пришел и тот купец, что все мудроссти знал, до всего дошел.

«Вот мой супостат! Хорошо же, будешь меня помнить!» — думает про себя.

— Что, старичок, продаешь жеребца?

— Продаю, господин купец.

— Говори, чего стоит?

— Триста рублев.

— А меньше?

— Одно слово — триста; меньше не возьму.

Заплатил купец деньги и вскочил на жеребца. Старик хотел было узду снять.

— Нет, старина, опоздал! — сказал ему купец и поехал в чистое поле.

Трое суток ездил без отдыху, совсем истомил жеребца, приехал домой и привязал его в конюшне туго-натуго. У того купца были дочери, пришли на конюшню, увидали коня: стоит измученный, весь в мыле.

— Ишь, — говорят, — как батюшка изъездил жеребца! А нет того, чтобы напоить, накормить его.

Отвязали и повели поить его. Жеребец бросился вдруг в сторону, вырвался и убежал в чистое поле.

— Где мой конь? — спрашивает купец.

— Мы отвязали его, хотели напоить, — говорят дочери, — а он вырвался и убежал со двора.

Как услышал про то купец, тотчас обернулся конем и что сил было поскакал в погоню. Вот-вот близко! Слышит Федор погоню, кинулся в море и обернулся ершом, а купец за ним щукою, и побежали морем. Ерш сунулся в ракову нору: щука-де ерша не берет с хвоста! Щука говорит:

— Ерш, поворотись сюда головой!

А ерш в ответ:

— Ну, ты щука, востра — съешь ерша с хвоста!

И так стояли трое суток. Наконец щука заснула, а ерш выскочил из норы и прибежал морем к некоему царству.

В то самое время вышла служанка на море почерпнуть воды. Ерш обернулся перстнем, какого лучше во всем царстве не было, и попал в ведро. Служанка подарила тот перстень царевне; крепко полюбился он ей — днем на руке носит, а ночью спит с молодцом. Узнал про то купец и пришел торговать перстень. А Федор наказал царевне:

— Проси с него за перстень десять тысяч рублев, да как станешь отдавать — урони перстень на пол; я рассыплюсь тогда мелким жемчугом, и прикатится одна жемчужина тебе под ноги — заступи ту жемчужину своим башмачком. Купец обернется петухом, станет клевать жемчуг, поклюет и скажет:

— Теперь погубил я своего супостата!

Тогда, царевна, подними свою ножку с последней жемчужины: жемчужина обернется ястребом и разорвет петуха на две части.

Стал купец покупать перстень; взяла с него царевна целые десять тысяч и будто нечаянно уронила перстень на пол; рассыпался он мелким жемчугом, и прикатилось одно зерно прямо к ногам царевны. Она в ту ж минуту заступила его своим башмачком. А купец обернулся петухом и начал клевать жемчуг; поклевал все и говорит:

— Ну, теперь погубил я своего супостата!

Царевна приподняла свою ножку: жемчужина обернулась ястребом, и разорвал ястреб петуха на две части. После того ударился о сырую землю и стал таким красавцем, что ни вздумать, ни взгадать, ни в сказке сказать. Женился на царевне, и стали провождать жизнь свою во всяком благополучии и веселье; и я там был, вино-пиво пил, по губам-то текло, а в рот не попало; тут мне колпак давали да вон толкали; я упирался да вон убирался.

Царевна-лягушка читать онлайн сказки для детей и школьников

Внекотором царстве, в некотором государстве жил да был царь с царицею, у него было три сына — все молодые, холостые, удальцы такие, что ни в сказке сказать, ни пером написать; младшего звали Иван-царевич.
Говорит им царь таково слово:
«Дети мои милые, возьмите себе по стрелке, натяните тугие луки и пустите в разные стороны; на чей двор стрела упадет, там и сватайтесь».
Пустил стрелу старший брат — упала она на боярский двор, прямо против девичья терема; пустил средний брат — полетела стрела к купцу на двор и остановилась у красного крыльца, а на там крыльце стояла душа-девица, дочь купеческая, пустил младший брат — попала стрела в грязное болото, и подхватила её лягуша-квакуша.
Говорит Иван-царевич:
«Как мне за себя квакушу взять? Квакуша не ровня мне!»
— «Бери! — отвечает ему царь. — Знать, судьба твоя такова».
Вот поженились царевичи: старший на боярышне, средний на купеческой дочери, а Иван-царевич на лягуше-квакуше.
Призывает их царь и приказывает:
«Чтобы жены ваши испекли мне к завтрему по мягкому белому хлебу».
Воротился Иван-царевич в свои палаты невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
«Ква-ква, Иван-царевич! Почто так кручинен стал? — спрашивает его лягуша.
— Аль услышал от отца своего слово неприятное?»
— «Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка приказал тебе к завтрему изготовить мягкий белый хлеб».
— «Не тужи, царевич! Ложись-ка спать-почивать; утро вечера мудренее!»
Уложила царевича спать да сбросила с себя лягушечью кожу — и обернулась душой-девицей, Василисой Премудрою; вышла на красное крыльцо
и закричала громким голосом:
«Мамки-няньки! Собирайтесь, снаряжайтесь, приготовьте мягкий белый хлеб, каков ела я, кушала у родного моего батюшки».
Наутро проснулся Иван-царевич, у квакуши хлеб давно готов — и такой славный, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать! Изукрашен хлеб разными хитростями, по бокам видны города царские и с заставами. Благодарствовал царь на том хлебе Ивану-царевичу
и тут же отдал приказ трём своим сыновьям:
«Чтобы жены ваши соткали мне за единую ночь по ковру».
Воротился Иван-царевич невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
«Ква-ква, Иван-царевич! Почто так кручинен стал? Аль услышал от отца своего слово жесткое, неприятное?»
— «Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка приказал за единую ночь соткать ему шелковый ковер».
— «Не тужи, царевич! Ложись-ка спать-почивать; утро вечера мудренее!»
Уложила его спать, а сама сбросила лягушечью кожу — и обернулась душой-девицей, Василисою Премудрою, вышла на красное крыльцо
и закричала громким голосом:
«Мамки-няньки! Собирайтесь, снаряжайтесь шелковый ковёр ткать — чтоб таков был, на каком я сиживала у родного моего батюшки!»
Как сказано, так и сделано. Наутро проснулся Иван-царевич, у квакуши ковер давно готов — и такой чудный, что ни вздумать, ни взгадать, разве в сказке сказать. Изукрашен ковер златом-серебром, хитрыми узорами. Благодарствовал царь на там ковре Ивану-царевичу и тут же отдал новый приказ, чтобы все три царевича явились к нему на смотр вместе с женами. Опять воротился Иван-царевич невесел, ниже плеч буйну голову повесил. «Кваква, Иван-царевич! Почто кручинишься? Али от отца услыхал слово неприветливое?» — «Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка велел, чтобы я с тобой на смотр приходил; как я тебя в люди покажу!» — «Не тужи, царевич! Ступай один к царю в гости, а я вслед за тобой буду, как услышишь стук да гром — скажи: это моя лягушонка в коробчонке едет».
Вот старшие братья явились на смотр с своими женами, разодетыми, разубранными; стоят да с Ивана-царевича смеются:
«Что ж ты, брат, без жены пришёл? Хоть бы в платочке принёс! И где ты этакую красавицу выискал? Чай, все болота исходил?»
Вдруг поднялся великий стук да гром — весь дворец затрясся; гости крепко напугались, повскакивали с мест своих и не знают, что им делать; а Иван-царевич и говорит:
«Не бойтесь, господа! Это моя лягушонка в коробчонке приехала».
Подлетела к царскому крыльцу золочёная коляска, в шесть лошадей запряжена, и вышла оттуда Василиса Премудрая — такая красавица, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать! Взяла Ивана-царевича за руку и повела за столы дубовые, за скатерти бранные. Стали гости есть-пить, веселиться; Василиса Премудрая испила из стакана да последки себе за левый рукав вылила; закусила лебедем да косточки за правый рукав спрятала. Жены старших царевичей увидали ее хитрости, давай и себе то ж делать. После, как пошла Василиса Премудрая танцевать с Иваном-царевичем, махнула левой рукой — сделалось озеро, махнула правой — и поплыли по воде белые лебеди; царь и гости диву дались. А старшие невестки пошли танцевать, махнули левыми руками — гостей забрызгали, махнули правыми — кость царю прямо в глаз попала! Царь рассердился и прогнал их с позором.
Тем временем Иван-царевич улучил минуточку, побежал домой, нашёл лягушечью кожу и спалил ее на большом огне. Приезжает Василиса Премудрая, хватилась — нет лягушечьей кожи, приуныла, запечалилась
и говорит царевичу:
«Ох, Иван-царевич! Что же ты наделал? Если б немножко ты подождал, я бы вечно была твоею; а теперь прощай! Ищи меня за тридевять земель в тридесятом царстве — у Кощея Бессмертного».
Обернулась белой лебедью и улетела в окно. Иван-царевич горько заплакал, помолился богу на все на четыре стороны и пошел куда глаза глядят. Шел он близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли — попадается ему навстречу старый старичок.
«Здравствуй, — говорит, — добрый молодец! Чего ищешь, куда путь держишь?»
Царевич рассказал ему своё несчастье.
«Эх, Иван-царевич! Зачем ты лягушью кожу спалил? Не ты её надел, не тебе и снимать было! Василиса Премудрая хитрей, мудрёней своего отца уродилась; он за то осерчал на неё и велел ей три года квакушею быть. Вот тебе клубок; куда он покатится — ступай за ним смело».
Иван-царевич поблагодарствовал старику и пошёл за клубочком. Идёт чистым полем, попадается ему медведь.
«Дай, — говорит, — убью зверя!»
А медведь провещал ему:
«Не бей меня, Иван-царевич! Когда-нибудь пригожусь тебе».
Идёт он дальше, глядь, а над ним летит селезень; царевич прицелился из ружья, хотел было застрелить птицу, как вдруг провещала она человечьим
голосом:
«Не бей меня, Иван-царевич! Я тебе сама пригожусь».
Он пожалел и пошёл дальше. Бежит косой заяц; царевич опять за ружье, стал целиться, а заяц провещал ему человечьим
голосом:
«Не бей меня, Иван-царевич! Я тебе сам пригожусь».
Иван-царевич пожалел и пошёл дальше — к синему морю, видит — на песке лежит издыхает щука-рыба.
«Ах, Иван-царевич, — провещала щука, — сжалься надо мною, пусти меня в море».
Он бросил ее в море и пошёл берегом. Долго ли, коротко ли — прикатился клубочек к избушке; стоит избушка на куриных лапках, кругом повёртывается.
Говорит Иван-царевич:
«Избушка, избушка! Стань по-старому, как мать поставила, — ко мне передом, а к морю задом».
Избушка повернулась к морю задом, к нему передом. Царевич взошёл в неё и видит: на печи, на девятом кирпичи, лежит баба-яга костяная нога, нос в потолок врос, сама зубы точит.
«Гой еси, добрый молодец! Зачем ко мне пожаловал?» — спрашивает баба-яга Ивана-царевича.
«Ах ты, старая хрычовка! Ты бы прежде меня, доброго молодца, накормила-напоила, в бане выпарила, да тогда б и спрашивала».
Баба-яга накормила его, напоила, в бане выпарила; а царевич рассказал ей, что ищет свою жену Василису Премудрую.
«А, знаю! — сказала баба-яга. — Она теперь у Кощея Бессмертного; трудно ее достать, нелегко с Кощеем сладить: смерть его на конце иглы, та игла в яйце, то яйцо в утке, та утка в зайце, тот заяц в сундуке, а сундук стоит на высоком дубу, и то дерево Кощей как свой глаз бережёт».
Указала яга, в каком месте растет этот дуб. Иван-царевич пришел туда и не знает, что ему делать, как сундук достать? Вдруг откуда не взялся — прибежал медведь и выворотил дерево с корнем; сундук упал и разбился вдребезги, выбежал из сундука заяц и во всю прыть наутек пустился: глядь — а за ним уж другой заяц гонится, нагнал, ухватил и в клочки разорвал. Вылетела из зайца утка и поднялась высоко-высоко; летит, а за ней селезень бросился, как ударит её — утка тотчас яйцо выронила, и упало то яйцо в море. Иван-царевич, видя беду неминучую, залился слезами; вдруг подплывает к берегу щука и держит в зубах яйцо; он взял то яйцо, разбил, достал иглу и отломил кончик: сколько ни бился Кощей, сколько ни метался во все стороны, а пришлось ему помереть! Иван-царевич пошел в дом Кощея, взял Василису Премудрую и воротился домой. После того они жили вместе и долго и счастливо.

Вариант сказки второй

В старые годы у одного царя было три сына. Вот, когда сыновья стали на возрасте, царь собрал их и говорит:

— Сынки, мои любезные, покуда я ещё не стар, мне охота бы вас женить, посмотреть на ваших деточек, на моих внучат.

Сыновья отцу отвечают:

— Так что ж, батюшка, благослови. На ком тебе желательно нас женить?

— Вот что, сынки, возьмите по стреле, выходите в чистое поле и стреляйте: куда стрелы упадут, там и судьба ваша.

Сыновья поклонились отцу, взяли по стреле, вышли в чистое поле, натянули луки и выстрелили.

У старшего сына стрела упала на боярский двор, подняла стрелу боярская дочь. У среднего сына упала стрела на широкий купеческий двор, подняла её купеческая дочь.

А у младшего сына, Ивана-царевича, стрела поднялась и улетела сам не знает куда. Вот он шёл, шёл, дошёл до болота, видит — сидит лягушка, подхватила его стрелу. Иван-царевич говорит ей:

— Лягушка, лягушка, отдай мою стрелу. А лягушка ему отвечает:

— Возьми меня замуж!

— Что ты, как Я возьму себе в жёны лягушку?

— Бери, знать, судьба твоя такая.

Закручинился Иван-царевич. Делать нечего, взял лягушку, принес домой. Царь сыграл три свадьбы: старшего сына женил на боярской дочери, среднего — на купеческой, а несчастного Ивана-царевича — на лягушке.

Вот царь позвал сыновей:

— Хочу посмотреть, которая из ваших жён лучшая рукодельница. Пускай сошьют мне к завтрему по рубашке.

Сыновья поклонились отцу и пошли.

Иван-царевич приходит домой, сел и голову повесил. Лягушка, по полу скачет, спрашивает его:

— Что, Иван-царевич, голову повесил? Или горе какое?

— Батюшка, велел тебе к завтрему рубашку сшить. Лягушка отвечает:

— Не тужи, Иван-царевич, ложись лучше спать, утро вечера мудренее.

Иван-царевич лег спать, а лягушка, прыгнула на крыльцо, сбросила с себя лягушечью кожу и обернулась Василисой Премудрой, такой красавицей, что и в сказке, не расскажешь.

Василиса Премудрая ударила в ладоши и крикнула:

— Мамки, няньки, собирайтесь, снаряжайтесь! Сшейте мне к утру такую рубашку, какую видела я у моего родного батюшки.

Иван-царевич утром проснулся, лягушка, опять по полу скачет, а уж рубашка лежит на столе, завернута в полотенце. Обрадовался Иван-царевич, взял рубашку, понес к отцу. Царь в это время принимал дары от больших сыновей. Старший сын развернул рубашку, царь принял её и сказал:

— Эту рубашку, в черной избе носить. Средний сын развернул рубашку, царь сказал:

— В ней только, в баню ходить.

Иван-царевич развернул рубашку, изукрашенную златом-серебром, хитрыми узорами. Царь только взглянул:

-Ну, вот это рубашка — в праздник её надевать. Пошли братья по домам — те двое — и судят между собой:

— Нет, видно, мы напрасно смеялись над женой Ивана-царевича: она не лягушка, а какая-нибудь хитра… Царь опять позвал сыновей:

— Пускай ваши жёны испекут мне к завтрему хлеб. Хочу узнать, которая лучше стряпает.

Иван-царевич голову повесил, пришёл домой. Лягушка, его спрашивает:

— Что закручинился? Он отвечает:

— Надо к завтрему испечь царю хлеб.

— Не тужи, Иван-царевич, лучше ложись спать, утро вечера мудренеё.

А те невестки, сперва-то смеялись над лягушкой, а теперь послали одну бабушку-задворенку, посмотреть, как лягушка будет печь хлеб.

Лягушка хитра, она это смекнула. Замесила квашню; печь сверху разломала да прямо туда, в дыру, всю квашню и опрокинула. Бабушка-задворенка прибежала к царским невесткам; все рассказала, и те так же стали делать.

А лягушка прыгнула на крыльцо, обернулась Василисой Премудрой, ударила в ладоши:

— Мамки, няньки, собирайтесь, снаряжайтесь! Испеките мне к утру мягкий белый хлеб, какой я у моего родного батюшки ела.

Иван-царевич утром проснулся, а уж на столе лежит хлеб, изукрашен разными хитростями: по бокам узоры печатные, сверху города с заставами.

Иван-царевич обрадовался, завернул хлеб в ширинку, понес к отцу. А царь в то время принимал хлебы от боль-ших сыновей. Их жены-то поспускали тесто в печь, как им бабушка-задворенка сказала, и вышла у них одна горелая грязь. Царь принял хлеб от старшего сына, посмотрел и отослал в людскую. Принял от среднего сына и туда же отослал. А как подал Иван-царевич, царь сказал:

— Вот это хлеб, только, в праздник его есть. И приказал царь трем своим сыновьям, чтобы завтра явились к нему на пир вместе с жёнами.

Опять воротился Иван-царевич домой невесел, ниже плеч голову повесил. Лягушка, по полу скачет:

— Ква, ква, Иван-царевич, что закручинился? Или услыхал от батюшки слово неприветливое?

— Лягушка, лягушка, как мне не горевать! Батюшка наказал, чтобы я пришёл с тобой на пир, а как я, тебя людям покажу?

Лягушка отвечает:

— Не тужи, Иван-царевич, иди на пир один, а я вслед за тобой буду. Как услышишь стук да гром, не пугайся. Спросят тебя, скажи: «Это моя лягушонка, в коробчонке едет».

Иван-царевич и пошёл один. Вот старшие братья приехали с жёнами, разодетыми, разубранными, нарумяненными, насурьмленными. Стоят да над Иваном-царевичем смеются:

— Что же ты без жены пришёл? Хоть бы в платочке её принес. Где ты такую красавицу выискал? Чай, все болота исходил.

Царь с сыновьями, с невестками, с гостями сели за столы дубовые, за скатерти браные — пировать. Вдруг поднялся стук да гром, весь дворец затрёсся. Гости напугались, повскакали с мест, а Иван-царевич говорит:

— Не бойтесь, честные гости: это моя лягушонка, в коробчонке приехала.

Подлетела к царскому крыльцу золоченая карета о шести белых лошадях, и выходит оттуда Василиса Премудрая: на лазоревом платье — частые звезды, на голове — месяц ясный, такая красавица — ни вздумать, ни взгадать, только, в сказке сказать. Берёт она Ивана-царевича за руку и ведёт за столы дубовые, за скатерти браные.

Стали гости есть, пить, веселиться. Василиса Премудрая испила из стакана да последки себе за левый рукав вылила. Закусила лебедем да косточки, за правый рукав бросила.

Жёны больших-то царевичей увидали её хитрости и давай то же делать.

Попили, поели, настал черед плясать. Василиса Премудрая подхватила Ивана-царевича и пошла. Уж она плясала, плясала, вертелась, вертелась — всем на диво. Махнула левым рукавом — вдруг сделалось озеро, махнула правым рукавом — поплыли по озеру белые лебеди. Царь и гости диву дались.

А старшие невестки пошли плясать: махнули рукавом — только гостей забрызгали, махнули другим — только кости разлетелись, одна кость царю в глаз попала. Царь рассердился и прогнал обеих невесток.

В ту пору Иван-царевич отлучился потихоньку, побежал домой, нашёл там лягушечью кожу и бросил её в печь, сжёг на огне.

Василиса Премудрая возвращается домой, хватилась — нет лягушечьей кожи. Села она на лавку, запечалилась, приуныла и говорит Ивану-царевичу:

— Ах, Иван-царевич, что же ты наделал! Если бы ты ещё только три дня подождал, я бы вечно твоей была. А теперь прощай. Ищи меня за тридевять земель, в тридесятом царстве, у Кощея Бессмертного…

Обернулась Василиса Премудрая серой кукушкой и улетела в окно. Иван-царевич поплакал, поплакал, поклонился на четыре стороны и пошёл куда глаза глядят — искать жену, Василису Премудрую. Шёл он близко ли, далёко ли, долго ли, коротко ли, сапоги проносил, кафтан истёр, шапчонку дождик иссёк. Попадается ему навстречу старый старичок.

— Здравствуй, добрый молодец! Что ищешь, куда путь держишь?

Иван-царевич рассказал ему про своё несчастье. Старый старичок говорит ему:

— Эх, Иван-царевич; зачем ты лягушечью кожу спалил? Не ты её надел, не тебе её было снимать. Василиса Премудрая хитрей, мудреней своего отца уродилась. Он за то осерчал на неё и велел ей три года быть лягушкой. Ну, делать нечего, вот тебе клубок: куда он покатится, туда и ты ступай за ним смело.

Иван-царевич поблагодарил старого старичка и пошёл за клубочком. Клубок катится, он за ним идет. В чистом поле попадается ему медведь. Иван-царевич нацелился, хочет убить зверя. А медведь говорит ему человеческим голосом:

— Не бей меня, Иван царевич, когда-нибудь тебе пригожусь.

Иван-царевич пожалел медведя, не стал его стрелять, пошёл дальше. Глядь, летит над ним селезень. Он нацелился, а селезень говорит ему человеческим голосом:

— Не бей меня, Иван-царевич! Я тебе пригожусь, Он пожалел селезня и пошёл дальше. Бежит косой заяц. Иван-царевич опять спохватился, хочет в него стрелять, а заяц говорит человеческим голосом:

— Не убивай меня, Иван-царевич, я тебе пригожусь. Пожалел он зайца, пошёл дальше. Подходит к синему морю и видит — на берегу, на песке, лежит щука, едва дышит и говорит ему:

— Ах, Иван-царевич, пожалей меня, брось в синее море!

Он бросил щуку в море, пошёл дальше берегом. Долго ли, коротко ли, прикатился клубочек к лесу. Там стоит избушка на курьих ножках, кругом себя поворачивается.

— Избушка, избушка, стань по-старому, как мать поставила: к лесу задом, ко мне передом.

Избушка повернулась к нему передом, к лесу задом. Иван-царевич взошёл в неё и видит — на печи, на девятом кирпичи, лежит Баба-яга, костяная нога, зубы — на полке, а нос в потолок врос.

— Зачем, добрый молодец, ко мне пожаловал? — говорит ему Баба-яга. — Дело пытаешь или от дела лытаешь?

Иван-царевич ей отвечает:

— Ах ты, старая хрычовка, ты бы меня прежде напоила, накормила, в бане выпарила, тогда бы и спрашивала.

Баба-яга его в бане выпарила, напоила, накормила, в постель уложила, и Иван-царевич рассказал ей, что ищет свою жену, Василису Премудрую.

— Знаю, знаю, — говорит ему Баба-яга, — твоя жена теперь у Кощея Бессмертного. Трудно её будет достать, нелегко с Кощеем сладить: его смерть на конце иглы, та игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, тот заяц сидит в каменном сундуке, а сундук стоит на высоком дубу, и тот дуб Кощей Бессмертный, как свой глаз, бережёт.

Иван-царевич у Бабы-яги переночевал, и наутро она ему указала, где растет высокий дуб. Долго ли, коротко ли, дошёл туда Иван-царевич, видит — стоит, шумит высокий дуб, на нем казённый сундук, а достать его трудно.

Вдруг, откуда ни взялся, прибежал медведь и выворотил дуб с корнем. Сундук упал и разбился. Из сундука выскочил заяц — и наутек во всю прыть. А за ним другой заяц гонится, нагнал и в клочки.разорвал. А из зайца вылетела утка, поднялась высоко, под самое небо. Глядь, на неё селезень кинулся, как ударит её — утка яйцо выронила, упало яйцо в синее море.

Тут Иван-царевич залился горькими слезами — где же в море яйцо найти! Вдруг подплывает к берегу щука и держит яйцо в зубах. Иван-царевич разбил яйцо, достал иголку и давай у неё конец ломать. Он ломает, а Кощей Бессмертный бьется, мечется. Сколько ни бился, ни метался Кощей, сломал Иван-царевич у иглы конец, пришлось Кощею помереть. Иван-царевич пошёл в Кощеевы палаты белокаменные. Выбежала к нему Василиса Премудрая, поцеловала его в сахарные уста. Иван-царевич с Василисой Премудрой воротились домой и жили долго и счастливо до глубокой старости.

Читать «Русские народные сказки(Илл. Р. Белоусов)» — сказки Народные (?), Цымбал З. «Составитель» (?) — Страница 18

Наутро проснулся Иван-царевич — у квакушки хлеб давно готов, и такой славный, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать! Изукрашен хлеб разными хитростями, по бокам видны города царские с пригородками и с заставами.

Благодарствовал царь на том хлебе Ивану-царевичу и тут же отдал приказ трем своим сыновьям:

— Чтобы жены ваши соткали мне за единую ночь по ковру.

Воротился Иван-царевич невесел, ниже плеч буйну голову повесил.

— Ква-ква, Иван-царевич! Почто так кручинен стал? Аль услышал от отца своего слово жесткое, неприветное?

— Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка приказал за единую ночь соткать ему шелковый ковер.

— Не тужи, царевич! Ложись-ка спать-почивать; утро вечера мудренее!

Уложила его спать, а сама сбросила лягушачью кожу и обернулась душой-девицей Василисою Премудрою. Вышла на красное крыльцо и закричала громким голосом:

— Буйны ветры, принесите тот самый ковер, на котором я сиживала у родного моего батюшки!

Как сказано, так и сделано.

Наутро проснулся Иван-царевич, у квакушки ковер давно готов — и такой чудный, что ни вздумать, ни взгадать, разве в сказке сказать. Изукрашен ковер золотом, серебром, хитрыми узорами.

Благодарствовал царь на том ковре Ивану-царевичу и тут же отдал новый приказ, чтобы все три царевича явились к нему на смотр вместе с женами.

Опять воротился Иван-царевич невесел, ниже плеч буйну голову повесил.

— Ква-ква, Иван-царевич! Почто кручинишься? Аль услышал от отца своего слово жесткое, неприветливое?

— Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка велел, чтобы я с тобой на смотр приходил; а как тебя в люди показать?

— Не тужи, царевич! Ступай один к царю в гости, а я вслед за тобой буду. Как услышишь стук да гром, скажи: «Это моя лягушонка в коробчонке едет».

Вот старшие братья явились на смотр с своими женами разодетыми, разубранными; стоят да на Ивана-царевича смеются:

— Что ж ты, брат, без жены пришел? Хоть бы в платочке принес! И где ты этакую красавицу выискал? Чай, все болота исходил?

Вдруг поднялся великий стук да гром, весь дворец затрясся. Гости крепко напугались, повскакивали с своих мест и не знают, что им делать, а Иван-царевич и говорит:

— Не бойтесь, господа! Это моя лягушонка в коробчонке приехала.

Подлетела к царскому крыльцу золоченая коляска, в шесть лошадей запряженная, и вышла оттуда Василиса Премудрая, такая красавица, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать!

Взяла Ивана-царевича за руку и повела за столы дубовые, за скатерти браные.

Стали гости есть-пить, веселиться. Василиса Премудрая испила из стакана да последки себе за левый рукав вылила, закусила лебедем да косточки за правый рукав спрятала. Жены старших царевичей увидали ее хитрости, давай и себе то же делать.

После, как пошла Василиса Премудрая танцевать с Иваном-царевичем, махнула левой рукой — сделалось озеро, махнула правой — поплыли по воде белые лебеди. Царь и гости диву дивились!

А старшие невестки пошли танцевать, махнули левыми руками — гостей забрызгали, махнули правыми — кость царю прямо в глаз попала!

Царь рассердился и прогнал их нечестно[13].

Тем временем Иван-царевич улучил минуточку, побежал домой, нашел лягушью кожуринку и спалил ее в большом огне.

Приезжает Василиса Премудрая, хватилась — нет лягушьей кожурины. Приуныла, запечалилась и говорит царевичу:

— Ох, Иван-царевич! Что же ты наделал? Если б немножко ты подождал, я бы вечно была твоею, а теперь прощай! Ищи меня за тридевять земель, в тридесятом царстве. Три пары железных сапог износи, три железных просвиры[14] изгложи, — обернулась белой лебедью и улетела в окно.

Иван-царевич горько заплакал, помолился на все четыре стороны, надел железные сапоги и пошел куда глаза глядят. Шел, шел и попадается ему навстречу старый старичок:

— Здравствуй, — говорит, — добрый молодец! Чего ищешь, куда путь держишь?

Иван-царевич рассказал ему свое несчастье.

— Эх, Иван-царевич! Зачем ты спалил лягушью кожурину? Не ты ее надел, не тебе и снимать было! Василиса Премудрая хитрее, мудрее своего отца уродилась; он за то осерчал на нее и велел ей три года квакушкой быть. Вот тебе клубок, куда он покатится, ступай за ним смело.

Иван-царевич поблагодарствовал старику и пошел за клубочком.

Долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли — прикатился клубочек к избушке: стоит избушка на куриных ножках да все повертывается.

Говорит Иван-царевич:

— Избушка, избушка! Стань по-старому, как мать поставила, — к лесу задом, ко мне передом.

Избушка повернулась к лесу задом, к нему передом. Царевич вошел в избушку, а в ней лежит баба-яга, костяная нога, из угла в угол, нос в потолок врос, сама зубы точит. Говорит она сердитым голосом:

— Фу-фу-фу! Доселева русского духа слыхом не слыхано, видом не видано, а нынче русский дух в очах проявляется, в нос бросается! Гой еси[15], Иван-царевич, зачем пожаловал?

— Ах ты, старая яга! Ты бы прежде меня, доброго молодца, накормила-напоила, в бане выпарила, да тогда бы вестей и спрашивала.

Баба-яга накормила его, напоила, в бане выпарила, а царевич рассказал ей, что ищет свою жену Василису Премудрую.

— Ох, дитятко, как ты долго не бывал! Она с первых-то годов часто тебя поминала, а теперь перестала. Ступай скорей к моей средней сестре, та больше моего знает.

Иван-царевич собрался в путь-дорогу и пошел вслед за клубочком. Шел-шел — и вот опять перед ним избушка на куриных ножках.

— Избушка, избушка! Стань по-старому, как мать поставила, — к лесу задом, ко мне передом.

Избушка повернулась. Царевич вошел в нее, а там баба-яга, костяная нога. Увидала гостя и говорит:

— Фу-фу-фу! Доселева русского духа слыхом не слыхано, видом не видано, а нынче русский дух в очах проявляется, в нос бросается! Что, Иван-царевич, волею пришел али неволею?

Иван-царевич отвечал, что сколько волею, а вдвое того — неволею:

— Ищу Василису Премудрую!

— Жаль тебя, Иван-царевич! Долго ты не бывал: Василиса Премудрая совсем тебя позабыла, хочет выходить за другого замуж. Теперь она живет у моей большой сестры, ступай туда скорей, да одно помни: как войдешь ты в избу — Василиса Премудрая сейчас оборотится веретеном, а моя сестра станет золотые нитки прясть, на то веретенце навивать. Смотри же, не плошай! Унеси у нее веретенце, переломи его надвое, кончик брось позади себя, а корешок наперед — Василиса Премудрая очутится перед тобою.

Пошел Иван-царевич в дорогу. Шел, шел, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, три пары железных сапог изношены, три железных просвиры изглоданы — добрался наконец до избушки на куриных ножках.

— Избушка, избушка, стань по-старому, как мать поставила, — к лесу задом, ко мне передом.

Избушка повернулась.

Царевич вошел в нее, а там баба-яга, костяная нога сидит да золото прядет. Напряла веретено, положила его в ларчик и на ключ заперла.

Иван-царевич удосужился, унес ключ, открыл ларчик, вынул веретено и переломил его надвое: кончик бросил позади, а корешок наперед. В ту же минуту явилась перед ним Василиса Премудрая:

— Ах, Иван-царевич! Как ты долго не бывал, я чуть за другого замуж не вышла!

Тут они взялись за руки, сели на ковер-самолет и полетели в свое государство. Через три дня на четвертый опустился ковер прямо на царский двор. Царь встретил своего сына и невестку с великою радостью, задал большой пир, а после своей кончины назначил своим наследником Ивана-царевича.

ВЕДЬМА И СОЛНЦЕВА СЕСТРА

В некотором царстве, в далеком государстве жил-был царь с царицею. У них был сын Иван-царевич, немой от самого рождения. Когда исполнилось ему двенадцать лет, пошел он однажды к своему любимому конюху. А тот конюх сказывал ему всегда сказки, и теперь Иван-царевич хотел послушать его чудесных рассказов, да не то услышал.

Русское устное народное поэтическое творчество (стр. 12 из 46)

Как сказано, так и сделано. Наутро проснулся Иван-царевич, у квакуши ковер давно готов – и такой чудный, что ни вздумать, ни взгадать, разве в сказке сказать. Изукрашен ковер златом-серебром, хитрыми узорами. Благодарствовал царь на том ковре Ивану-царевичу и тут же отдал новый приказ, чтоб все три царевича явились к нему на смотр вместе с женами. Опять воротился Иван-царевич невесел, ниже плеч буйну голову повесил. «Ква-ква, Иван-царевич! Почто кручинишься? Али от отца услыхал слово неприветливое?» – «Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка велел, чтобы я с тобой на смотр приходил; как я тебя в люди покажу!» – «Не тужи, царевич! Ступай один к царю в гости, а я вслед за тобой буду, как услышишь стук да гром – скажи: это моя лягушонка в коробчонке едет».

Вот старшие братья явились на смотр с своими женами, разодетыми, разубранными; стоят да с Ивана-царевича смеются: «Что ж ты, брат, без жены пришел? Хоть бы в платочке принес! И где ты этакую красавицу выискал? Чай, все болота исходил?» Вдруг поднялся великий стук да гром – весь дворец затрясся; гости крепко напугались, повскакали с своих мест и не знают, что им делать; а Иван-царевич говорит: «Не бойтесь, господа! Это моя лягушонка в коробчонке приехала». Подлетела к царскому крыльцу золочена коляска, в шесть лошадей запряжена, и выходит оттуда Василиса Премудрая – такая красавица, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать! Взяла Ивана-царевича за руку и повела за столы дубовые, за скатерти браные.

Стали гости есть-пить, веселиться; Василиса Премудрая испила из стакана да последки себе за левый рукав вылила; закусила лебедем да косточки за правый рукав спрятала. Жены старших царевичей увидали ее хитрости, давай и себе то ж делать. После, как пошла Василиса Премудрая танцевать с Иваном-царевичем, махнула левой рукой – сделалось озеро, махнула правой – и поплыли по воде белые лебеди; царь и гости диву дались. А старшие невестки пошли танцевать, махнули левыми руками – гостей забрызгали, махнули правыми – кость царю прямо в глаз попала! Царь рассердился и прогнал их нечестно.

Тем временем Иван-царевич улучил минуточку, побежал домой, нашел лягушечью кожу и спалил ее на большом огне. Приезжает Василиса Премудрая, хватилась – нет лягушечьей кожи, приуныла, запечалилась и говорит царевичу: «Ох, Иван-Царевич! Что же ты наделал? Если б немножко подождал, я бы вечно была твоею; а теперь прощай! Ищи меня за тридевять земель, в тридесятом царстве – у Кощея Бессмертного». Обернулась белой лебедью и улетела в окно.

Иван-царевич горько заплакал, помолился богу на все четыре стороны и пошел куда глаза глядят. Шел он близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли – попадается ему навстречу старый старичок: «Здравствуй, – говорит, – добрый молодец! Чего ищешь, куда путь держишь?» Царевич рассказал ему сове несчастье. «Эх, Иван-царевич! Зачем ты лягушью кожу спалил? Не ты ее надел, не тебе и снимать было! Василиса Премудрая хитрей, мудреней своего отца уродилась; он за то осерчал на нее и велел ей три года квакушею быть. Вот тебе клубок; куда он покатится – ступай за ним смело».

Иван-царевич поблагодарствовал старику и пошел за клубочком. Идет чистым полем, попадается ему медведь. «Дай, – говорит, – убью зверя!» А медведь провещал ему: «Не бей меня, Иван-царевич! Когда-нибудь пригожусь тебе». Идет он дальше, глядь, – а над ним летит селезень; царевич прицелился из ружья, хотел было застрелить птицу, как вдруг провещала она человеческим голосом: «Не бей меня, Иван-царевич! Я тебе сама пригожусь». Он пожалел и пошел дальше. Бежит косой заяц; царевич опять за ружье, стал целиться, а заяц провещал ему человеческим голосом: «Не бей меня, Иван-царевич! Я тебе сам пригожусь». Иван-царевич пожалел и пошел дальше – к синему морю, видит – на песке лежит, издыхает щука-рыба. «Ах, Иван-царевич, – провещала щука, – сжалься надо мною, пусти меня в море». Он бросил ее в море и пошел берегом.

Долго ли, коротко ли – прикатился клубочек к избушке; стоит избушка на куриных лапках, кругом повертывается. Говорит Иван-царевич: «Избушка, избушка! Стань по-старому, как мать поставила, – ко мне передом, а к морю задом». Избушка повернулась к морю задом, к нему передом. Царевич взошел в нее и видит: на печи, на девятом кирпичи, лежит Баба-Яга костяная нога, нос в потолок врос, сопли через порог висят, титьки на крюку замотаны, сама зубы точит. «Гой еси, добрый молодец! Зачем ко мне пожаловал?» – спрашивает Баба-Яга Ивана-царевича. «Ах ты, старая хрычовка! Ты бы прежде меня, доброго молодца, накормила-напоила, в бане выпарила, да тогда б и спрашивала».

Баба-Яга накормила его, напоила, в бане выпарила; а царевич рассказал ей, что ищет свою жену Василису Премудрую. «А, знаю! – сказала Баба- Яга. – Она теперь у Кощея Бессмертного; трудно ее достать, нелегко с Кощеем сладить; смерь его на конце иглы, та игла в яйце, то яйцо в утке, та утка в зайце, тот заяц в сундуке, а сундук стоит на высоком дубу, и то дерево Кощей как свой глаз бережет».

Указала Яга, в каком месте растет этот дуб; Иван-царевич пришел туда и не знает, что ему делать, как сундук достать? Вдруг откуда не взялся – прибежал медведь и выворотил дерево с корнем; сундук упал и разбился вдребезги, выбежал из сундука заяц и вовсю прыть наутек пустился; глядь – а за ним уж другой заяц гонится, нагнал, ухватил и в клочки разорвал. Вылетела из зайца утка и поднялась высоко, высоко; летит, а за ней селезень бросился, как ударит ее – утка тотчас яйцо выронила, и упало то яйцо в море. Иван-царевич, видя беду неминучую, залился слезами; вдруг подплывает к берегу щука и держит в зубах яйцо; он взял то яйцо, разбил, достал иглу и отломил кончик: сколько ни бился Кощей, сколько ни метался во все стороны, а пришлось ему помереть! Иван-царевич пошел в дом Кощея, взял Василису Премудрую и воротился домой. После того они жили вместе и долго и счастливо.

11. СИВКО-БУРКО

Жил-был старик; у него было три сына, третий-от Иван-дурак, ничего не делал, только на печи в углу сидел да сморкался. Отец стал умирать и говорит: «Дети! Как я умру, вы каждый поочередно ходите на могилу ко мне спать по три ночи», – и умер. Старика схоронили. Приходит ночь; надо большому брату ночевать на могиле, а ему – кое лень, кое боится, он и говорит малому брату: «Иван-дурак! Поди-ка к отцу на могилу, ночуй за меня. Ты ничего же не делаешь!»

Иван-дурак собрался, пришел на могилу, лежит; в полночь вдруг могила расступилась, старик выходит и спрашивает: «Что же больш-от сын не пришел?» – «А он меня послал, батюшка!» – «Ну, твое счастье!» Старик свистнул-гайкнул богатырским посвистом: «Сивко-бурко, вещий воронко!» Сивко бежит, только земля дрожит, из очей искры сыплются, из ноздрей дым столбом. «Вот тебе, сын мой, добрый конь; а ты, конь, служи ему, как мне служил». Проговорил это старик, лег в могилу.

Иван-дурак погладил, поласкал Сивка и отпустил, сам домой пошел. Дома спрашивают братья: «Что, Иван-дурак, ладно ли ночевал?» – «Очень ладно, братья!» Другая ночь приходит. Средний брат тоже не идет ночевать на могилу и говорит: «Иван-дурак! Поди на могилу-то к батюшке, ночуй и за меня». Иван-дурак, не говоря ни слова, собрался и покатил, пришел на могилу, лег, дожидается полночи. В полночь также могила раскрылась, отец вышел, спрашивает: «Ты, середний сын?» – «Нет, – говорит Иван-дурак, – я же опять, батюшка!»

Старик гайкнул богатырским голосом, свистнул молодецким посвистом: «Сивко-бурко, вещий воронко!» Бурко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом. «Ну, бурко, как мне служил, так служи и сыну моему. Ступай теперь!» Бурко убежал; старик лег в могилу, а Иван-дурак пошел домой. Братья опять спрашивают: «Каково, Иван-дурак, ночевал?» – «Очень, братья, ладно!»

На третью ночь Иванова очередь; он не дожидается наряду, собрался и пошел. Лежит на могиле; в полночь опять старик вышел, уж знает, что тут Иван-дурак, гайкнул богатырским голосом, свистнул молодецким посвистом: «Сивко-бурко, вещий воронко!» Воронко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом. «Ну, воронко, как мне служил, так и сыну моему служи». Сказал это старик, простился с Иваном-дураком, лег в могилу. Иван-дурак погладил воронка, посмотрел и отпустил, сам пошел домой. Братья опять спрашивают: «Каково, Иван-дурак, ночевал?» – «Очень ладно, братья!»

Живут; двое братовей работают, а Иван-дурак ничего. Вдруг от царя клич: ежели кто сорвет царевнин портрет с дому чрез сколько-то много бревен, за того ее и взамуж отдаст. Братья сбираются посмотреть, кто станет срывать портрет. Иван-дурак сидит на печи за трубой и бает: «Братья! Дайте мне каку лошадь, я поеду посмотрю же». – «Э! – взъелись братья на него. – Сиди, дурак, на печи; чего ты поедешь? Людей, что ли, смешить!» Нет, от Ивана-дурака отступу нету! Братья не могли отбиться: «Ну, ты возьми, дурак, вон трехногую кобыленку!»

Сами уехали. Иван-дурак за ними же поехал в чисто поле, в широко раздолье; слез с кобыленки, взял ее зарезал, кожу снял, повесил на поскотину, а мясо бросил; сам свистнул молодецким посвистом, гайкнул богатырским голосом: «Сивко-бурко, вещий воронко!» Сивко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом. Иван-дурак в одно ушко залез – напился-наелся, в друго вылез – оделся, молодец такой стал, что и братьям не узнать! Сел на сивка и поехал срывать портрет.

Народу было тут видимо-невидимо; завидели молодца, все начали смотреть. Иван-дурак с размаху нагнал, конь его скочил, и портрет не достал только через три бревна. Видели, откуда приехал, а не видали, куда уехал! Он коня отпустил, сам пришел домой, сел на печь. Вдруг братья приезжают и сказывают женам: «Ну, жены, какой молодец приезжал, так мы такого сроду не видали! Портрет не достал только через три бревна. Видели, откуль приехал; не видали, куды уехал. Еще опять приедет…» Иван-дурак сидит на печи и говорит: «Братья, не я ли тут был?» – «Куда к черту тебе быть! Сиди, дурак, на печи да протирай нос-от».

25 лучших вдохновляющих цитат из сказокСказочный путешественник

Ни для кого не секрет, я люблю читать сказки. Самые вдохновляющие цитаты написаны самыми легендарными писателями сказок и приключений всех времен.

Итак, пока я сидел сегодня без дела, я решил собрать свои любимые мотивационные цитаты, чтобы дать вам пищу для размышлений в предстоящем году.

Какие бы мечты у вас ни были, с какими бы трудностями вы ни столкнулись, ни одна из них не будет достигнута или побеждена, если вы не сделаете шаг веры.-ме

Прежде чем продолжить, я хочу немного вдохновить вас. Я вас не знаю, и вы знаете обо мне мало, если вообще что-нибудь, но чего бы это ни стоило, я хотел бы, чтобы вы знали…

У вас есть выбор в жизни, чтобы идти по пути к счастью.

У меня была самая неожиданная комбинация карт, которая поставила меня на путь, по которому я иду. Я выбрал этот путь. После развода, после того, как была матерью-одиночкой, со студенческими ссудами и столиками ожидания.

Я знал, чего хочу, знал, где живет мое счастье. Я бросил все дерьмо, сделал решительный шаг и нашел не только счастье в своей карьере, но и возможности, о существовании которых я даже не подозревал.

Для некоторых путешествовать — значит делать решительный шаг. Может быть, вы не можете себе этого позволить, может быть, вы не можете понять, как уклониться от обязательств … Поверьте мне, когда я говорю вам, где есть воля, всегда есть выход.

Никогда не сдавайтесь. Всегда выходите за рамки.Любите свою мечту, дышите ею, и она у вас будет.

Я хочу выразить свою искреннюю благодарность людям в моей жизни, которые держали меня за руку, вдохновляли и вдохновляли следовать за моей мечтой (вы знаете, кто вы).

Я ни в коем случае не нахожусь на вершине этой горы. Давай!

Я погнулся и сломался, но надеюсь, что в лучшей форме. -Чарльз Диккенс

Только сердцем можно видеть правильно.Главное — невидимо для глаз. — Антуан де Сент-Экзюпери

Лучшее еще впереди…

Не усложняйте изменения, просто начните.

Только дурак спотыкается о том, что у него за спиной. -неизвестный

Вы никогда не слишком стары, чтобы ставить перед собой другую цель или мечтать о новой мечте.-C.S. Льюис

Самое важное в жизни — перестать говорить «Я хочу» и начать говорить «Я буду». Не считайте ничего невозможного, а затем относитесь к возможностям как к вероятностям. -Чарльз Диккенс

Смех вне времени, воображение не имеет возраста, а мечты вечны. -Уолт Дисней

Видение — это искусство видеть то, что невидимо для других.-Джонатан Свифт

Желаю вам прожить каждый день своей жизни. -Джонатан Свифт

Разве не забавно, что день ото дня ничего не меняется, но когда вы оглядываетесь назад, все по-другому? -C.S. Льюис

Если вы хотите, чтобы ваши дети были умными, читайте им сказки. -Альберт Эйнштейн

Самое прекрасное в мире нужно чувствовать сердцем.- Антуан де Сент-Экзюпери

Самое главное: быть готовым в любой момент пожертвовать тем, что вы есть, ради того, чем вы могли бы стать. –Чарльз Диккенс

Через год вы пожалеете, что начали сегодня. -Карен Лэмб

Вы совсем чокнутые, но по секрету скажу, все лучшие люди.-Льюис Кэрролл, Алиса в стране чудес

Путешествовать — значит жить. -Ганс Кристиан Андерсен

Раз в год отправляйтесь туда, где вы никогда не были. -Далай-лама

На самом деле, лучший подарок, который вы могли ей сделать, — это приключения на всю жизнь. -Льюис Кэрролл, Алиса в стране чудес

Не позволяйте счастью зависеть от того, что вы можете потерять.-C.S. Льюис

Мир кажется полным хороших людей, даже если в нем обитают монстры. -Брэм Стокер, Дракула

Я не могу вернуться в прошлое, потому что тогда я был другим человеком. -Льюис Кэрролл, Алиса в стране чудес

Впереди нас ждут гораздо лучшие дела, чем все, что мы оставим позади. -C.S. Льюис

Все, на что вы смотрите, может превратиться в сказку, и вы можете получить рассказ обо всем, к чему вы прикоснетесь.-Ганс Кристиан Андерсен

Когда-нибудь вы станете достаточно взрослыми, чтобы снова начать читать сказки. –C.S. Льюис (эта вдохновляющая цитата относится и ко мне)!

Эта вдохновляющая цитата возникла потому, что…

И, конечно же, посчитать!

Спасибо, что нашли время ознакомиться с моими вдохновляющими цитатами.Надеюсь, они помогут вам в этом году. Поделись ими с другом. Вы будете поражены тем, что хорошая вдохновляющая цитата может сделать чей-то день!

Подробнее цитаты

любовных цитат для него и

Автомобиль 3 вдохновляющие цитаты

Связанные

Гримм 053: Маленькая Белоснежка

Гримм 053: Маленькая Белоснежка

---

53

Якоб и Вильгельм Гримм

Жили-были в середине зимы, когда снежинки падали, как перья с небес, королева сидела за шитьем у своего окна, у которого была рама из черного эбенового дерева.Когда она шила, она посмотрела на снег и уколола ее палец с ее иглой. Три капли крови упали в снег. В красный на белом выглядел так красиво, что она подумала про себя: «Если бы только У меня был ребенок, белый, как снег, красный, как кровь, и черный, как дерево. в этом кадре ».

Вскоре после этого у нее родилась маленькая дочка, белая как снег, как красная как кровь и черная, как черное дерево, и поэтому они назвали ее Маленькой Чистый белый цвет. И как только родился ребенок, королева умерла.

Через год король взял себе вторую жену. Она была красивой женщина, но она была горда и высокомерна, и она не выдержала, если кто угодно мог превзойти ее по красоте. У нее было волшебное зеркало. Каждое утро она встала перед ним, посмотрела на себя и сказала:

Зеркало, зеркало на стене,
Кто на этой земле прекраснее всех?

На это зеркало ответило:

Ты, моя королева, прекраснее всех.

Тогда она была удовлетворена, поскольку знала, что зеркало говорит правду.

Белоснежка выросла и стала еще красивее. Когда ей было семь лет она была прекрасна, как дневной свет, даже красивее чем сама королева.

Однажды, когда королева спросила свое зеркало:

Зеркало, зеркало на стене,
Кто на этой земле прекраснее всех?

Он ответил:

Ты, моя королева, прекрасна; это правда.
Но Белоснежка в тысячу раз прекраснее тебя.

Королева испугалась и от зависти пожелтела и позеленела.От этого час от времени, когда она смотрела на Белоснежку, ее сердце переворачивалось внутри нее тело, настолько велика была ее ненависть к девушке. Зависть и гордость росли больше, как трава в ее сердце, пока она не теряла покоя ни днем, ни ночью.

Потом она вызвала егеря и сказала ему: «Выведи Белоснежку в леса. Я больше не хочу ее видеть. Убей ее, и как доказательство того, что она мертва, верни мне ее легкие и печень «.

Охотник послушался и увел Белоснежку в лес.Он достал свой охотничий нож и собиралась воткнуть его в свое невинное сердце, когда она начал плакать, говоря: «Ох, дорогой егерь, оставь меня в живых. Я наткнусь на дикие леса и никогда не вернутся ».

Она была так красива, что охотник сжалился над ней и сказал: «Беги, бедное дитя».

Он подумал: «Дикие звери все равно тебя скоро сожрут», но все равно было так, как если бы камень упал из его сердца, потому что он не должен был убивать ее.

В этот момент мимо пробежал молодой кабан.Он убил его, вырезал легкие и печень, и отнесла их королеве в доказательство смерти Белоснежки. Повар сварил их с солью, и злая женщина съела их, предполагая, что она съела легкие и печень Белоснежки.

Бедная девочка была теперь совсем одна в большом лесу, и она была такой боялась, что она просто посмотрела на все листья на деревьях и не Знать, что делать. Потом она побежала. Она бегала по острым камням и через тернии, и дикие звери прыгали на нее, но они не причинили ей вреда.Она бежала так далеко, как могли, и как раз к вечеру чтобы упасть, она увидела домик и вошла внутрь, чтобы отдохнуть.

Внутри дома все было маленьким, но таким аккуратным и чистым, что никого не было. можно было сказать иначе. Был столик с белой скатертью и семь маленьких тарелок, и на каждой тарелке была ложка, и было семь ножи и вилки, а также семь кружек. У стены было семь кроватки, стоящие в ряд и покрытые белоснежными простынями.

Поскольку она была так голодна и хотела пить, Белоснежка съела несколько овощей и немного хлеба с каждой тарелки, и из каждой кружки она выпила по капле вина. После этого, поскольку она так устала, она легла на кровать, но ни один из них не казался правильным — один был слишком длинным, другой слишком коротким — пока наконец-то седьмой оказался в самый раз. Она осталась лежать в нем доверилась Богу и заснула.

С наступлением темноты хозяева вернулись домой. Их было семеро карлики, которые собирали и копали руду в горах.Они зажгли свои семь свечи, и как только в их доме стало светло, они увидели, что кто-то были там, потому что не все было в том же порядке, в каком они ушли Это.

Первый сказал: «Кто сидел в моем кресле?»

Второй: «Кто ел из моей тарелки?»

Третий: «Кто ел мой хлеб?»

Четвертый: «Кто ел мои овощи?»

Пятый: «Кто вилкой меня придерживал?»

Шестой: «Кто резал моим ножом?»

Седьмой: «Кто пил из моей кружки?»

Затем первый увидел, что на его кровати был небольшой отпечаток, и сказал: «Кто наступил на мою кровать?»

Подбежали другие и закричали: «Кто-то лежал в моей, хорошо.»

Но седьмой, глядя на свою кровать, обнаружил лежащую Белоснежку. спящий. Все семь гномов подбежали и закричали с изумление. Они принесли свои семь свечей и зажгли свет. Чистый белый цвет. «О доброе небо! О доброе небо!» они плакали. «Этот ребенок так красиво! »

Они были так счастливы, что не разбудили ее, но позволили ей продолжать спать там в постели. Седьмому карлику пришлось спать со своим товарищи, по часу с каждым, а потом ночь кончилась.

На следующее утро Белоснежка проснулась и, увидев семь гномов, был напуган. Но они были дружелюбны и спросили: «Как тебя зовут?»

«Меня зовут Белоснежка», — ответила она.

«Как вы попали в наш дом?» — спросили гномы дальше.

Затем она сказала им, что мачеха пыталась убить ее, что егерь пощадил ее жизнь, и что она бегала весь день, наконец приходя в их дом.

Гномы сказали: «Если вы будете вести для нас дом и готовить, заправляйте кровати, стирать, шить и вязать, и держать все в чистоте и порядке, тогда вы сможете оставайтесь с нами, и вы получите все, что захотите.»

«Да, — сказала Белоснежка, — всем сердцем».

Так что она держала для них дом. Каждое утро они уходили в горы искали руду и золото, а вечером, когда вернулись домой их еда должна была быть готова. Днем девушка была одна.

Добрые гномы предупредили ее, сказав: «Осторожнее с мачехой. Она скоро узнаю, что вы здесь. Не впускать никого ».

Теперь королева, полагая, что она съела легкие и печень Белоснежки, можно было только подумать, что она снова первая и самая красивая женщина из всех.Она подошла к зеркалу и сказала:

Зеркало, зеркало на стене,
Кто на этой земле прекраснее всех?

Он ответил:

Ты, моя королева, прекрасна; это правда.
Но Белоснежка, за горами
С семью гномами
Все еще в тысячу раз прекраснее тебя.

Это поразило королеву, потому что она знала, что зеркало не лжет, и она поняла, что егерь обманул ее, а Белоснежка все еще живой.Потом она подумала, и снова подумала, как она могла убить Белоснежку, до тех пор, пока она не была самой красивой женщиной во всем земля ее зависть не давала ей покоя.

Наконец она кое-что придумала. Раскрасив лицо, она замаскировалась как старуху-коробейницу, чтобы ее никто не узнал. В этом переодевшись, она отправилась в дом семи гномов. Стучать в дверь она крикнула: «Прекрасные товары на продажу, на продажу!»

Белоснежка выглянула в окно и сказала: «Добрый день, дорогая женщина, что делать? у вас есть на продажу? »

«Хорошие товары, красивые товары», — ответила она.«Кружева на лифе всех цветов». И она достала ту, которая была сплетена из разноцветного шелка. «Хотели бы этот? «

«Я могу впустить эту честную женщину», — подумала Белоснежка и отстегнула дверь и купил симпатичный кружевной лиф.

«Дитя, — сказала старуха, — как ты выглядишь! Давай, позволь мне зашнуровать тебя. правильно «.

Ничего не подозревающая Белоснежка встала перед ней и позволила ей заняться новым делом. шнурок, но старуха тянула так быстро и так сильно, что Белоснежка не мог дышать.

«Раньше ты была самой красивой», — сказала старуха и поспешила. далеко.

Вскоре после этого, в вечернее время, семь гномов вернулись домой. Как они были в ужасе, когда увидели свою милую Белоснежку, лежащую на землю, совсем не двигаясь, как если бы она была мертва. Они подняли ее, и, увидев, что она слишком туго затянута, разрезали шнурок пополам. потом она начала немного дышать и мало-помалу ожила.

Когда гномы услышали, что произошло, они сказали: «Старая разносчик не был никем, кроме безбожной королевы.Береги себя и никого не впускай, когда мы не с тобой ».

Когда злая женщина вернулась домой, она подошла к зеркалу и спросила:

Зеркало, зеркало на стене,
Кто на этой земле прекраснее всех?

Зеркало еще раз ответило:

Ты, моя королева, прекрасна; это правда.
Но Белоснежка, за горами
С семью гномами
Все еще в тысячу раз прекраснее тебя.

Когда она это услышала, вся ее кровь прижалась к сердцу, потому что она знала, что Белоснежка ожила.

«На этот раз, — сказала она, — я подумаю о чем-нибудь, что тебя уничтожит».

Затем с помощью искусства колдовства, которое она понимала, она сделала отравленная расческа. Затем она замаскировалась, приняв форму другого старая женщина. Так она перешла через семь гор к семи гномам, постучал в дверь и крикнул: «Хорошие товары продаются, продаются!»

Белоснежка выглянула и сказала: «Иди своей дорогой. Мне нельзя позволять кто угодно в. «

«Вы, конечно, можете взглянуть», — сказала старуха, вытаскивая отравленный расчесываем и держим вверх.Ребенке это так понравилось, что она позволила себя обмануть, и она открыл дверь.

После того, как они договорились о покупке, старуха сказала: «А теперь позвольте мне правильно расчешите волосы «.

Едва она вонзила гребешок в волосы Белоснежки, как яд принял эффект, и девушка упала без сознания.

«Ты образец красоты, — сказала злая женщина, — теперь с тобой покончено». И она ушла.

К счастью, был почти вечер, и семь гномов вернулись домой.Когда они увидели Белоснежку, лежащую на земле, как мертвую, они сразу заподозрила мачеху. Они осмотрели ее и нашли отравленная расческа. Едва они вытащили его, когда Белоснежка пришла в сама снова и рассказала им, что случилось. Еще раз предупредили ее быть начеку и никому не открывать дверь.

Вернувшись домой, королева встала перед зеркалом и сказала:

Зеркало, зеркало на стене,
Кто на этой земле прекраснее всех?

Зеркало ответило:

Ты, моя королева, прекрасна; это правда.
Но Белоснежка, за горами
С семью гномами
Все еще в тысячу раз прекраснее тебя.

Когда королева услышала это в зеркале, она задрожала и задрожала. гнев, «Белоснежка умрет, — кричала она, — если это будет стоить мне жизни!»

Затем она вошла в свою самую секретную комнату — больше никого туда не пускали. — и она сделала отравленное, отравленное яблоко. Снаружи это было красивая, белая с красными щеками, и любой, кто ее видел, захотел бы этого.Но любой, кто съест небольшой кусочек, погибнет. Затем раскрашивая ее лицо, она замаскировалась под крестьянку и таким образом перешла семь гор семи гномам. Она постучала в дверь.

Белоснежка высунула голову в окно и сказала: «Мне нельзя впусти кого-нибудь. Гномы запретили мне это делать ».

«Ничего подобного, — ответила крестьянка. «Я легко получу избавиться от моих яблок. Вот, я дам вам одну из них.»

«Нет, — сказала Белоснежка, — я ничего не могу принять».

«Ты боишься яда?» спросила старуха. «Смотри, я разрежу яблоко в два. Ты съешь красную половину, а я съем белую половину ».

Яблоко было сделано так искусно, что осталась только красная половина. отравлен. Белоснежке захотелось красивого яблока, и когда она увидела это крестьянка ела часть, которой уже не могла сопротивляться, и она протянула руку и взяла отравленную половину.Она едва укусила у нее во рту, когда она упала на землю мертвой.

Королева посмотрела на нее ужасным взглядом, громко рассмеялась и сказала: «Белый, как снег, красный, как кровь, черный, как черное дерево! На этот раз гномы не может вас разбудить «.

Вернувшись домой, она спросила свое зеркало:

Зеркало, зеркало на стене,
Кто на этой земле прекраснее всех?

Наконец он ответил:

Ты, моя королева, прекраснее всех.

Тогда ее завистливое сердце успокоилось, так же как и завистливое сердце может быть на отдых.

Когда в тот вечер гномы вернулись домой, они нашли Белоснежку лежащей на земля. Она совсем не дышала. Она была мертва. Они подняли ее и искал что-то ядовитое. Они расстегнули шнурки. Они расчесали ее волосы. Они омыли ее водой и вином. Но ничего не помогло. Дорогой ребенок был мертв, а она осталась мертвой. Они положили ее на носилки, и все семеро сидели рядом с ней, оплакивали ее и плакали три дня. Они собирались похоронить ее, но она все еще выглядела свежей, как живой человек, и у нее все еще были красивые красные щеки.

Они сказали: «Мы не можем похоронить ее в черной земле», и у них была Гроб сделан из прозрачного стекла, чтобы ее было видно со всех сторон. Они положил ее внутрь и золотыми буквами написал на ней ее имя, и это она была принцессой. Потом поставили гроб на гору, и один из них всегда оставался с ним и присматривал за ней. Животные тоже пришел и оплакивал Белоснежку, сначала сову, потом ворона и, наконец, голубь.

Белоснежка пролежала в гробу долго-долго, и она не разлагаться, но выглядело так, будто она спала, потому что она была все еще бела, как снег и красный, как кровь, и черноволосый, как черное дерево.

Теперь случилось так, что князь вошел в эти леса и наткнулся на дом гномов, где он искал укрытие на ночь. Он видел гроб на горе с красивой Белоснежкой в ​​нем, и он читал, что было написано на нем золотыми буквами.

Затем он сказал гномам: «Дайте мне гроб. Я отдам вам все, что угодно ».

Но гномы ответили: «Мы не продадим его за все золото в мир »

Затем он сказал: «Тогда отдай его мне, потому что я не могу жить, не имея возможности см. Белоснежку.Я буду уважать ее и уважать как самую любимую один «

Когда он это сказал, добрые гномы пожалели его и дали ему гроб. Принц приказал своим слугам унести его на плечах. Но потом случилось так, что один из них наткнулся на какую-то кисть, и этот выбила из горла Белоснежки кусок отравленного яблока, который она откусил. Вскоре после этого она открыла глаза, подняла крышку из гроба, села и снова была жива.

«Боже мой, где я?» она закричала.

Князь радостно сказал: «Ты со мной». Он рассказал ей, что произошло, а затем сказал: «Я люблю тебя больше всего на свете. Пойдем со мной в замок моего отца. Ты станешь моей женой «. Белоснежка любила его, и она пошла с ним. Их свадьба была запланирована с большим великолепием и величием.

На застолье была приглашена и безбожная мачеха Белоснежки. После Надев красивую одежду, она подошла к зеркалу и сказала:

Зеркало, зеркало на стене,
Кто на этой земле прекраснее всех?

Зеркало ответило:

Ты, моя королева, прекрасна; это правда.
Но молодая королева в тысячу раз прекраснее тебя.

Злая женщина произнесла проклятие, и она так испугалась, так испугалась, что она не знает, что делать. Сначала она не хотела пойти на свадьбу, но она не нашла покоя. Ей нужно было пойти посмотреть на молодых Королева. Когда она приехала, она узнала Белоснежку и терроризировала, она мог только стоять там, не двигаясь.

Затем они бросили в раскаленные угли пару железных башмаков. Их принесли щипцами и поставил перед ней.Она была вынуждена вступить в раскаленные туфли и танцевать, пока она не упала замертво.

---

• Источник: Якоб и Вильгельм Гримм, Sneewittchen, Kinder- und Hausmärchen , (Детские и домашние сказки — Сказки Гриммса), последнее издание (Берлин, 1857 г.), вып. 53.
• Источник Гримм: Мари Хассенпфлуг (1788-1856) и другие. информаторы.
• Перевод Д. Л. Ашлиман. © 2002-2005.
• Эта сказка была включена в первое издание (1812 г.) и все последующие издания Kinder- und Hausmärchen Гримм. Существенное изменения были внесены со вторым изданием (1819 г.).
• Ссылка на перевод Литтла Белоснежка, версия 1812 года.
• Примечания переводчика:
  1. Оба элемента имени героини Sneewittchen написаны на низком языке. Немецкий, хотя сама сказка была записана на верхненемецком языке. Высота Немецкая форма имени героини будет Schneeweisschen или Schneeweißchen .
  2. Некоторые различия между изданием 1812 года и более поздними версиями:
     • Начиная с издания 1819 года, Гриммы добавляют утверждение, что Мать Белоснежки умерла во время родов, и именно ее отец женился повторно.В первом издании, предположительно наиболее близкой к устным источникам версии, Ревнивый антагонист Белоснежки — ее собственная мать, а не мачеха.
     • Начиная с издания 1819 г., отравленное яблоко выбрасывается. когда слуга случайно спотыкается, неся гроб в княжеский замок. В первом издании яблоко смещается, когда слуга, сердитый за то, что гроб Белоснежки нести куда угодно, князь идет, поражает спящую принцессу.

---

---

Ссылки на связанные сайты

---

---

Отредактировано 15 ноября 2005 г.

Однажды в сказке | The New Yorker

Хотя ученый мог бы опубликовать это, скажем, в журнале Journal of American Folklore , никто другой не стал бы пытаться кого-нибудь прочитать.

Гриммы, однако, изменили не только стиль сказок. Они изменили содержание. Их первое издание не предназначалось для молодежи, и, судя по всему, сказки не рассказывались на сельских ужинах. Цель заключалась в том, чтобы развлечь взрослых во время или после тяжелого рабочего дня, а черновой материал был частью развлечения.Но обзоры и продажи первого издания Гримм их разочаровали. Другие коллекции, ориентированные на детей, были более успешными, и братья решили, что их второе издание пойдет по этому пути. Во введении они отказались от претензий на верность народным источникам. На самом деле, они точно сказали более или менее противоположное: хотя они были верны духу исходного материала, «формулировка» была их собственной. Прежде всего, все, что не подходило для молодых, было удалено.

Как и рейтинговый комитет Американской киноассоциации, они считали неподходящей для молодежи информацию о сексе. В первом издании Рапунцель, заточенная в башне своей злой крестной, каждый вечер подходит к окну и распускает свои длинные волосы, чтобы принц мог подняться наверх и насладиться ее обществом. Наконец, однажды, когда ее крестная одевает ее, Рапунцель вслух задается вопросом, почему ее одежда стала такой тесной. «Злое дитя!» — говорит крестная.»Что вы наделали?» То, что сделала Рапунцель, не упоминается во втором издании. Такой боулинг продолжался полвека. К финальному изданию рассказы были намного чище, чем в начале.

Но они были не менее жестокими. Друзья сказали Гриммам, что некоторые материалы в первом издании были слишком пугающими для детей, и они внесли несколько изменений. Примечательным примером является первое издание «Гензель и Гретель», где мать и отец вместе решают бросить детей в лесу.В более поздних изданиях это предложение делает мачеха , и отец постоянно колеблется, прежде чем наконец согласиться. Очевидно, Гриммы не могли вынести мысли о том, что мать, родившая этих детей, поступит так, или что отец с готовностью согласится.

Это достойное восхищения угрызение совести, но вызывает недоумение, потому что оно в значительной степени отсутствует в других сказках Гримма, многие из которых содержат увечья, расчленение и каннибализм, не говоря уже об обычных убийствах, часто совершаемых детьми их родителями или опекунами. .Отрублены пальцы ног; отрубленные пальцы летают по воздуху. Типичный, хотя и особенно ужасающий случай — «Можжевельник». Как обычно, есть мачеха, которая ненавидит своего пасынка, мальчика. Однажды он приходит домой, и она спрашивает его, не хочет ли он яблоко. Но не успел мальчик наклониться над чемоданом, где хранятся яблоки, как она захлопнула крышку и отрубила ему голову. Теперь она начинает волноваться. Поэтому она опускает тело мальчика на стул, кладет его голову сверху и повязывает на шею шарф, чтобы скрыть рану.Входит Марлен, любимая дочь женщины. Девушка комментирует, что ее сводный брат кажется бледным. — Дай ему пощечину, — говорит мать. Марлен делает это, и у мальчика отваливается голова. «Какую ужасную вещь вы натворили. Но не говори ни слова, — говорит мачеха. «Мы приготовим его тушеное мясо». Потом муж приходит домой, и она подает ему тушеное мясо. Он это любит. «Никто другой не может этого получить», — говорит он. «Почему-то мне кажется, что это все для меня». Вы не можете поверить в то, что читаете.

«Конечно, тогда люди были намного ниже ростом».

Но к безобразию ты привыкаешь. Они могут даже показаться забавными. Когда в веселой сказке мальчик видит, как половина человека падает в трубу, разве ты должен расстраиваться? Когда вы переворачиваете страницу и обнаруживаете, что следующая история называется «Как дети играли в мясника друг с другом», стоит ли вам волноваться? Некоторые истории действительно разрывают вас, обычно это те, в которых насилие сочетается с каким-то категорически противоположным качеством, например, покоем или нежностью.В «Двенадцати братьях» король, у которого есть двенадцать сыновей, решает, что, если его следующим ребенком будет девочка, он убьет всех своих сыновей. Таким образом, его дочь унаследует больше денег. Итак, он построил двенадцать гробов, в каждом из которых есть подушечка. Подушки! Для мальчиков, которых он хочет убить!

В общем, сказки Гримма почти не содержат психологии — факт, подчеркнутый их краткостью. Как бы подробно ни добавил Вильгельм, рассказы все равно очень короткие. В переводе Джека Зайпса «Рапунцель» — три страницы, «Двенадцать братьев» — пять, «Красная шапочка» — меньше четырех.Они входят, шлепают вас по голове и уходят. Как и в случае с разделами Библии, краткость заставляет их казаться более глубокими.

Со времен Второй мировой войны некоторые люди утверждали, что жестокость сказок Гримма является выражением немецкого характера. Луи Снайдер в своей книге «Корни немецкого национализма» (1978) посвятил целую главу тому, что он считает празднованием Гриммса и поощрением пагубных национальных черт: «послушание, дисциплина, авторитаризм, милитаризм, прославление насилия. , »И, прежде всего, национализм.Конечно, сказки Гримма были националистическими: братья надеялись заставить своих юных читателей почувствовать себя более немецкими. Но в девятнадцатом веке в большинстве европейских стран шли пылкие националистические кампании. Так пало много западных империй. И хотя национальная гордость была главным оправданием нацистов их движения, это не обязательно было виной этнической гордости. Нацизм питался многими течениями, которые раньше были безобидными — например, движением физкультуры начала двадцатого века, увлечением походами на природу и занятиями художественной гимнастикой.Это стало характерной чертой нацизма — аргументом в пользу чистоты, силы, почвы, — но оно существовало и в странах, которые боролись с нацистами, включая Соединенные Штаты.

Тем не менее, Гриммы — главные представители национализма, который превратился в арийство в 20-30-е годы, и нацисты были им благодарны. Правительство Гитлера потребовало, чтобы в каждой немецкой школе преподавали книгу Гриммса. Соответственно, после войны союзники запретили сказки Гримм из школьных программ в некоторых городах.До сих пор некоторые люди, особенно феминистки, хотели бы перенести их на задние полки библиотеки, потому что очень часто злодейка — женщина, совершающая насилие над девушками, а также потому, что девушки редко сопротивляются. Когда в «Белоснежке» за героиней охотится ужасная королева-мачеха, она почти ничего не делает, чтобы спастись. В конце концов, она впадает в полную пассивность, обездвиженная в стеклянном гробу, ожидая прихода своего принца. По словам Сандры Гилберт и Сьюзан Губар в «Сумасшедшей на чердаке», она — «идеальная женщина патриархата.

Гилберт и Губар на самом деле защищают злых мачех, чье искусство, по их словам, «даже когда они убивают, дает единственную меру власти, доступную женщине в патриархальной культуре». То есть у этих женщин есть хоть какая-то смекалка, в отличие от маленьких Барби, которых они пытаются уничтожить. Такие чувства широко распространены. На скале на краю гавани Копенгагена стоит бронзовая статуя Русалочки Ганса Христиана Андерсена (которая, в отличие от Диснеевской, не понимает своего мужчину). За эти годы ей неоднократно отпиливали голову; она была сбита с камня взрывчаткой.Однажды к ее руке прикрепили фаллоимитатор, по-видимому, в честь Международного женского дня. В то же время некоторые писатели рекомендовали критикам-феминисткам более внимательно присмотреться к коллекции Гримм. По словам писательницы Элисон Лурье, знатока детских книг, увядшие фиалки изображены в первую очередь в самых популярных сказках, особенно в адаптированных Диснеем. В других рассказах есть смелые героини.

Но вам не обязательно быть членом какого-либо особого политического лагеря, чтобы возражать против сказок Гримма; вам нужно только быть человеком, заинтересованным в защите психического здоровья детей.После Второй мировой войны в Соединенных Штатах возникло мощное движение за реализм и полезность детских книг. Больше не тушеное мясо каннибалов, а, скорее, «Джуди идет в пожарную часть». (Это тенденция, которую Морис Сендак, к возмущению многих, отверг в своей книге «Где дикие твари» в 1963 году.) Писатели, не желающие расставаться со сказками Гримма, предложили нам продолжать читать их нашим детям, но указывать на них. содержащиеся в них ядовитые стереотипы. Предположительно, пока ваш ребенок кивает, вы должны встряхнуть его и рассказать, как спасение принцем Белоснежки отражает гегемонию патриархата.Другие писатели предлагали нам еще раз пересмотреть сказки. Почему нет? Почему последнее слово должно быть за Гриммами? Джек Зипес в своей книге «Разрушение магического заклинания» (1979) обращается к «Румпельштильцхену», истории, в которой, как рассказывают Гриммы, король предлагает жениться на дочери мельника, если она сможет превратить солому в золото. Она понятия не имеет, как это сделать. Гном Румпельштильцхен предлагает сделать за нее эту работу. Но когда она выйдет замуж, говорит он, она должна родить ему первого ребенка. Когда в конце она отказывается от сделки, он так злится, что разрывается надвое.С явным сочувствием Зипес цитирует писательницу Ирмелу Брендер, которая, опечаленная тем, что Румпельштильцхен уничтожен, когда все, что он когда-либо хотел, было небольшим товариществом, предложила версию, в которой дочь мельника, вместо того, чтобы отрицать Румпельштильцхена, приглашает его к себе в гости. переехать в королевскую семью:

13 закрученных сказок братьев Гримм

братьев Гримм | © Public Domain / WikiCommons

Чтобы спасти народные сказки и сохранить их для будущих поколений, немецкие братья Гримм собрали истории, которые передавались из поколения в поколение.Когда вы думаете о сказках, вы, скорее всего, думаете о сладких сказках, которые вы слышали в детстве; однако сказки Гримм предназначены не для детей, а, скорее, для взрослых, что вы поймете, прочитав недиснеевские версии. Читайте дальше, чтобы открыть для себя 13 увлекательных историй, некоторые из которых известны, а некоторые менее известны, большинство из которых запутаны и ужасны.

«Мышь, птица и колбаса» — это небольшая сказка о мыши, птице и колбасе, которые живут вместе. Чтобы сделать их дом сплоченным, каждый из них играет определенную роль в доме: птица собирает дрова для огня; мышь отвечает за сбор воды, разжигание огня и сервировку стола; а колбаса держит всех сытыми.Однажды птица решает, что им следует поменяться ролями, поскольку всю тяжелую работу выполняет он, и это быстро приводит к обратным результатам. Колбаса идет собирать дрова, но становится закуской для собаки, в то время как мышь пытается готовить, как колбасу, бросая свое тело в горшок, чтобы все приправить, и умирает. А птица? При сборе воды он падает в колодец и тонет. Мораль истории: они были великолепны в своих первоначальных ролях и должны были быть довольны этим.

Мышь, птица и колбаса | © Уолтер Крейн / WikiCommons

В этой маленькой истории нет морали как таковой, но она предлагает мрачный взгляд на мир.Кошки и мышки решают жить вместе и покупают горшок сала, чтобы пережить зиму; однако они решают хранить горшок в надежном месте — под алтарем в церкви — и использовать его только в случае необходимости. Кошки — это кошки, а кошка выдумывает сказку и говорит, что становится крестной, чтобы тайно посетить церковь, поэтому она просит мышку остаться и присмотреть за ними. Кошка возвращается домой и в итоге становится «крестной матерью» еще два раза. Каждый раз мышь спрашивает имя крестников, и кошка отвечает «дополни», «наполовину готово» и «все пропало», конечно, имея в виду жир.Мышь не улавливает, пока они не пойдут в церковь и не увидят пустой горшок. Кот поворачивается и ест мышку. Конец.

«Можжевельник» — тревожный рассказ о маленьком мальчике, убитом мачехой — очевидно, мачехи в этих историях часто бывают злыми. Зная, что сын унаследует все после смерти отца, мачеха обезглавливает мальчика, когда он тянется к ящику за яблоком. Не желая, чтобы кто-нибудь узнал, что произошло, мачеха придумывает план, чтобы ее дочь поверила, что она это сделала, а затем мачеха готовит бедного мальчика и кормит его отцу! Затем девочка закапывает кости под можжевельником, где также похоронена мать мальчика.Мальчик превращается в птицу и поет свою историю разным людям, которые дарят ему золотую цепочку, красные туфли и жернов. Птица дает отцу цепь, девочке — туфли, а мачеха — ну, птица роняет жернов ей на голову. Маленький мальчик снова жив, он вместе с отцом и сестрой входят в дом и обедают.

«Золушка» — это любимая история, которую любят во всем мире, и разные писатели создают множество разных версий. Версия братьев Гримм запутана и ужасна, в отличие от диснеевской версии, которую видела и обожала почти каждая девушка.Предпосылка та же, в том, что у Золушки злая мачеха и две ужасные сводные сестры, которые делают ее жизнь несчастной, заставляя ее выполнять ужасную работу (например, собирать чечевицу из пепла), и она встречает красивого принца и живет долго и счастливо. Однако в этой версии ее фея-крестная — волшебное дерево с маленькими птичками, которые помогают ей, и когда сводные сестры не влезают в золотую туфлю, одна отрубает палец на ноге, а другая — пятку. И их наказание за плохое обращение с Золушкой? Птицы выклевывают глазные яблоки.

Золушка, вдохновленная братьями Гримм | © Александр Зик / WikiCommons

Мужчина и его жена настолько отчаянные дети, что им даже хочется ежа. Что ж, их желание сбывается, когда жена рожает полужеха-полубоя ребенка — не то, чего они ожидали. Не желая иметь с ним ничего общего, родители складывают солому за печь и оставляют его там. Ганс знает, что он никому не нужен, поэтому просит у отца волынки и обутого петуха (петуха) и говорит ему, что если он получит эти две вещи, он уйдет и никогда не вернется.Живя на дереве и играя на волынке, он помогает двум королям найти путь домой, но только если они пообещают ему своих дочерей. Первый король коварен и говорит «да», но на самом деле имеет в виду «нет», в то время как другой соглашается. Ганс ранит дочь первого короля и женится на дочери второго короля. В брачную ночь Ганс сбрасывает свою ежиковую шкуру и становится очень красивым мужчиной. Он также прощает своего отца.

«Рапунцель» — еще одна сказка о паре, которая хочет, чтобы ребенок называл своего ребенка, но с другим результатом.Пока женщина беременна, она испытывает сильную тягу к луку, который растет во дворе соседа, и ее муж часто крадется во двор, чтобы взять для своей жены луковицу. В конце концов, его ловят и заставляют пообещать ребенка своей соседке, даме Готель. Эта злая чародейка запирает их прекрасную дочь Рапунцель в башне — башне, в которую можно попасть, только взобравшись на длинные золотые замки Рапунцель. Однажды сын короля проходит мимо и выясняет, как попасть внутрь, и он и Рапунцель влюбляются друг в друга.Когда Дама узнает об этом, она отрезает Рапунцель волосы и прогоняет ее в пустыню, где она рожает близнецов. Дама также ослепляет сына короля, но в конце концов он находит путь к Рапунцель и исцеляется. Они живут долго и счастливо.

Рапунцель | © Johnny Gruelle / WikiCommons

Юная принцесса выйдет замуж только в том случае, если ее намерение согласится с одним: если она умрет первой, он будет похоронен заживо вместе с ней. Молодой человек из бедной семьи уходит из дома, чтобы заработать себе на жизнь и не быть обузой для отца.Он встречает принцессу и безумно влюбляется в нее, соглашаясь на ее требование. Они женаты, но через некоторое время она заболевает и умирает. Он выполняет свое слово и помещается в хранилище вместе с ее гробом. Находясь там, появляется змея, и он разрубает ее на три части. Появляется еще одна змея и лечит мертвую змею тремя листьями, и они оба уходят. Затем муж кладет листья на жену, и она воскресает из мертвых! Однако она больше не любит его и с помощью своего возлюбленного выбрасывает его за борт во время морского путешествия.Его слуга спасает его, и они все рассказывают царю. Принцесса и ее возлюбленный отправляются в море на тонущем корабле. Конец.

«Неблагодарный сын» — это краткий рассказ длиной примерно в один абзац. Жадный сын, собирающийся сесть за обед из жареного цыпленка, видит, что к двери подходит его пожилой отец. Не желая делиться едой, он прячет курицу. Как только его отец уходит, сын идет за едой; К несчастью для него, цыпленок превратился в лягушку и цепляется за его лицо, не отпуская его.Может, ему стоило разделить трапезу.

Многие люди знакомы с историей «Румпельштильцхен», поскольку она была популярной детской историей на протяжении многих поколений. Однако знаком ли вам этот ужасный финал? Мельник говорит королю, что его дочь умеет превращать солому в золото, что, конечно же, является полной ложью. Заинтригованный король хочет увидеть эту девушку, а затем запирает ее в комнате и угрожает ее жизни, если она не превратит соломинку в золото. К счастью или к несчастью, в зависимости от того, как вы хотите на это смотреть, маленький человекоподобный мужчина помогает ей — один раз с ожерельем, дважды с кольцом и трижды с ее первенцем.Она выходит замуж за короля, и когда появляется их первенец, то же самое и с маленьким человеком. Он говорит ей, что если она узнает его имя в течение трех дней, она сможет сохранить ребенка. На третий день кто-то слышит, как он произносит свое имя, и говорит королеве: Румпельштильцхен. Он приходит в такую ​​ярость, что разрывается на две части!

Румпельштильцхен | © Anne Anderson / WikiCommons

Название «Странный пир» хорошо описывает историю, поскольку это небольшая странная сказка, от которой вы можете почесать голову.Две сосиски — кровяная и печеночная — дружат. Кровяная колбаса приглашает на обед печеночную колбасу, но когда приходит печеночная колбаса, она испытывает тревожное чувство, когда видит тревожные зрелища: сражение метлы и лопаты и раненая обезьяна. Она слышит голос, приказывающий побыстрее уйти, и уходит. Когда она оборачивается, она видит кровяную колбасу с острым ножом, кричащую: «Если бы я поймала тебя, я бы схватила тебя!» Это действительно очень странная история.

В то время как многие из рассказов братьев Гримм были странными, часто очень ужасными, и без урока, «Мать Холле» была другой, поскольку за ней стояла настоящая мораль. У одной женщины было две дочери: одна красивая и трудолюбивая, а другая некрасивая и испорченная. Однажды красивая девушка крутится у колодца и поранила палец, из-за чего она уронила челнок в колодец. Ее мать говорит ей вернуть его, поэтому она прыгает в колодец. Она оказывается на прекрасном лугу, где помогает буханке хлеба, яблони и маме Холле, которая нуждалась в ее помощи по дому.Хотя ее жизнь там лучше, она хочет домой, поэтому мать Холле вознаграждает ее, покрывая ее золотом. Когда она возвращается домой, ее мать желает того же ленивой дочери; однако из-за своей лени, когда ее вторая дочь возвращается, она вся покрыта смолой, которая никогда не отрывается. Помните: если вы много работаете, то и хорошее случится.

Мать Холле | © Герман Фогель / WikiCommons

«Смерть курицы» — еще одна довольно короткая, но не сладкая история, как можно понять из названия.Однажды курица и петух отправились в приключение на «ореховую гору». Маленькая курица находит большой орех, которым она должна поделиться, но не делится. Затем она задыхается, и маленький петух бежит за водой, но ему приходится перепрыгивать через множество препятствий, чтобы получить ее. К тому времени, когда он вернулся, она умерла. Желая похоронить ее, маленький петух намеревается сделать именно это, и некоторые гости запрыгивают на заднюю часть тележки, которая становится слишком тяжелой. Возле ручья телега опрокидывается, и все животные тонут, кроме петуха.Он хоронит курицу, и ему так грустно, что он тоже умирает. И снова конец.

Это может быть история со счастливым концом, но это, мягко говоря, очень ухабистая дорога. Бедный мельник встречает человека (дьявола), который обещает ему большое богатство, если он получит то, что стоит за сараем этого человека. Думая, что это яблоня, мельник соглашается; однако дьявол хотел его дочь. Молодая девушка чиста каждый раз, когда дьявол приходит за ней, не давая ему забрать ее. Он ставит мельнику ультиматум: отрубить дочери руки, иначе дьявол заберет мельника, а мельник отрубит дочери руки.Перенесемся вперед, и дочь свободна, выходит замуж за короля и рожает сына. Дьявол снова вмешивается и заставляет всех поверить, что король хочет смерти королевы; мать короля отказывается убить королеву и ребенка и освобождает их. Руки королевы отрастают, король находит их в безопасности семь лет спустя, и с тех пор они живут долго и счастливо.

Девушка без рук | © Филипп Грот Иоганн / WikiCommons

Ужасные истоки классических сказок

Давным-давно, задолго до Гаса Гаса и Прекрасного Принца, сказки были полны убийств и пыток.Поцелуй настоящей любви и счастливая жизнь после него были детской забавой для писателей, которые были до Уолта Диснея. Джамбаттиста Базиле, Ганс Христиан Андерсен, Дж. М. Барри и братья Гримм предпочли захватывающий рассказ романтическому, но некоторые из их самых ужасных подробностей были потеряны при переводе. Вы знаете коварный секрет Золушки? Как на самом деле проснулась Спящая красавица и какова цена за ноги Русалочки? Что случилось со злой королевой Белоснежки? Вы знаете, почему «Потерянные мальчики» Питера Пэна так и не выросли? Продолжайте читать, чтобы узнать…

Золушка

Иллюстрация Эдмунда Дулака

История Золушки

может быть прослежена до Китая в 9 веке нашей эры, но западный мир впервые встретил любимую красавицу в 1634 году, когда история появилась в Пентамероне итальянского писателя Джамбаттисты Базиле. Между историей Базиля и анимационным фильмом Уолта Диснея прошло более четырех столетий, поэтому в сказке Золушки обязательно должны были произойти некоторые изменения…как пропустить все убийства и телесные увечья.

«… она хлопает мачехи по шее крышкой сундука».

В рассказе Базиля под названием The Cat Cinderella отец Золушки действительно был вдовцом, который снова женился, но современные адаптации не говорят нам о том, что она на самом деле щелкает шею своей мачехи крышкой туалетного сундука. Конечно, сказала ей гувернантка, но она по-прежнему хладнокровная убийца.Затем коварная гувернантка Золушки выходит замуж за отца Золушки, овдовевшего во второй раз, и прогоняет Золушку на кухню.

Золушка Базиля действительно исполняет желание и приходит на грандиозный пир в королевской одежде. Она теряет туфлю (хотя она лакированная и меховая, а не стеклянная), и ее действительно преследует бравый король. В версии Базиля потерянная туфелька подходит Золушке к ноге, и убийца получает ее долго и счастливо. В других ранних версиях, таких как шотландский Rashin Coatie , мачеха Золушки немного более решительна — она ​​отрезает куски ног своих дочерей, чтобы они могли соответствовать потерянной тапочке.В экранизации « Aschenputtel » 18-го века братьев Гримм сестры калечат себе ноги, а певчие птицы выклевывают глаза.

На самом деле фильм Диснея 1950 года был основан на адаптации французского сказочника Шарля Перро 1697 года. Перро, рассказчик французского двора, удалил пошлости и добавил много магических элементов, таких как фея-крестная и карета с тыквами. Его Золушка такая же чистая и невинная, как и они.

Спящая красавица

Иллюстрация Эдмунда Дулака

Спящая красавица впервые появилась вместе с The Cat Cinderella в «Пентамероне» Базиля.Затем под названием « Солнце, Луна, Талия » история 1634 года начинается примерно так же, как и анимационная адаптация Диснея, выпущенная в 1959 году. После рождения принцесса Талия получает проклятие от угрозы осколка, а когда вырастает, уколется и падает в нее. вечный сон. Убитый горем отец укладывает ее в бархатное кресло и навсегда покидает замок. Вот где дела идут наперекосяк …

Все знают, что Спящую красавицу разбудил поцелуй настоящей любви, но Базиль рассказывает другую историю. Король из соседнего королевства наткнулся на заброшенный замок и безжизненное тело Талии.Пораженный ее красотой, король изнасиловал и оплодотворил спящую принцессу. Во сне Талия рожает близнецов, Солнца и Луну. В поисках грудного молока ребенок высасывает занозу из пальца матери, и она просыпается. Король возвращается, чтобы снова увидеть Талию, и рад обнаружить плоды своего завоевания.

«… Королева обнаруживает измены своего мужа и приказывает приготовить и накормить его младенцев».

Это лишь вопрос времени, когда королева обнаружит измены своего мужа и прикажет приготовить и накормить его младенцев.Без ведома королевы повар прячет детей и вместо этого подает козу. Когда королева пытается бросить Талию в горящий огонь, король перехватывает и сжигает свою жену заживо. Талия выходит замуж за короля, и они живут долго и счастливо как хищница и жена.

Шарль Перро познакомил фей с серией «Спящая красавица » или «Маленькая шиповник-роза» и заменил женатого короля на лихого принца-холостяка. Мать принца взяла на себя роль злой королевы, и вместо того, чтобы скормить близнецов кому-то другому, она пригрозила съесть их сама.Когда королева попыталась бросить Спящую красавицу в яму змей, принц героически спас свою невесту, а его мать прыгнула насмерть.

Русалочка

Иллюстрация Эдмунда Дулака

«Русалочка» была создана датским писателем Гансом Кристианом Андерсеном в 1837 году, примерно за 150 лет до того, как Ариэль пел « Под морем » с Себастьяном и Флаундером. Русалочка Андерсена прожила гораздо более ужасную жизнь, чем известная нам Ариэль с ясными глазами, и ее желание быть человеком гораздо более драматично, чем допускает Дисней.

Говорят, там, где влажнее, лучше, но в 1837 году наша русалочка точно так не думала. Русалки Андерсена были бездушными существами, которым суждено было раствориться в морской пене после смерти, тогда как людям была обещана прекрасная загробная жизнь. Испугавшись своей ужасной судьбы, русалочка не хотела ничего, кроме человеческой души, но, как объяснила ей бабушка, единственный способ, которым русалка может вырастить душу, — это выйти замуж за человека, который любит ее больше всего на свете, и если мужчина не женись на ней, она умрет.Невозможная задача для девушки с рыбьим хвостом, не так ли?

«Как будто боли пронзившего ее меча было недостаточно, ведьма отрезает русалочке язык за плату».

Когда русалочка замечает красивого темноволосого принца на берегу, ее желание быть человеком только усиливается, и, поскольку отчаянные времена требуют отчаянных мер, русалка посещает Морскую Ведьму, чтобы заключить сделку, но сначала она должна пройти через тысячи полипов, которые цепляются за все, включая скелетов и русалку, которых они поймали и задушили.

Даже не спрашивая ее желания, Морская Ведьма предлагает русалочке напиток, который даст ей ноги по высокой цене: Я приготовлю для вас проект, с которым вы должны плыть, чтобы приземлиться завтра до восхода солнца, и сесть на него. берег и пить. Тогда ваш хвост исчезнет и превратится в то, что человечество называет ногами, и вы почувствуете сильную боль, как если бы через вас проходил меч … на каждом шагу, который вы сделаете, будет казаться, что вы наступаете на острые ножи, и что кровь должна течь.Если ты все это вынесешь, я тебе помогу.

Как будто боли пронизывающего ее меча было недостаточно, ведьма за плату отрезает русалочке язык.

Далее следует не что иное, как разбитое сердце. Принц любит русалочку, но не больше всего на свете, и женится на другой женщине. Единственный способ, которым русалочка может спастись от неминуемой смерти, — это заколоть принца насмерть, но она отказывается, заканчивая свою жизнь на земле и в океане.

Белоснежка

Иллюстрация Франца Юттнера

Анимационный фильм Уолта Диснея 1937 года «Белоснежка и семь гномов» очень напоминает ранние версии Джамбаттисты Базиля и братьев Гримм, но всего несколько небольших изменений превращают эту сказку из очаровательной в ужасную.

В некоторых ранних версиях Злая Королева на самом деле является биологической матерью Белоснежки, что делает ее поведение еще более зловещим. Дисней не подвергал цензуре попытки убийства Злой Королевы, но этот отрывок из истории братьев Гримм ужасает: Наконец, она вызвала охотника и сказала ему: «Уведи Белоснежку в лес в отдаленное место и нанеси ей удар. смерть. В доказательство того, что она мертва, принеси мне ее легкие и печень. Я приготовлю их с солью и съем их.’

А теперь представьте, что Белоснежка — это плоть и кровь самой Королевы: В этот момент мимо пробежал молодой кабан. Он убил его, вырезал легкие и печень и отнес их королеве в доказательство смерти Белоснежки. Она приготовила их с солью и съела, предположив, что она съела легкие и печень Белоснежки.

«Они положили пару железных туфель в огонь, пока они не загорелись, и ей пришлось надеть их и танцевать в них.Ее ноги были ужасно обожжены, и она не могла остановиться, пока не танцевала до смерти ».

В конце концов, Белоснежка действительно радует ее каждый раз, и когда Злая Королева посещает ее свадьбу, Белоснежка истязает ее до смерти: Они кладут пару железных туфель в огонь, пока они не загорятся, и ей пришлось положить их на и танцевать в них. Ее ноги были ужасно обожжены, и она не могла остановиться, пока не танцевала до смерти.

Как тебе сладкая месть?

Питер Пэн

Иллюстрация Артура Рэкхема

Питер Пэн дебютировал младенцем в романе Дж.М. Барри для взрослых в 1902 году. Читатели любили Пэна, и его популярность побудила Барри написать пьесу 1904 года « Питер Пэн » или « Мальчик, который не вырастет ». Пьеса, в которой снимались капитан Кук и Тинкербелл, позже была адаптирована для создания известной книги.

«… и когда кажется, что они растут, а это против правил, Питер их прореживает».

Мы знаем, что Питер не хочет взрослеть, но Дисней не упоминает, на что он готов пойти, чтобы бороться с этим.В произведениях Барри Пан скорее злодей, чем озорник. Этот отрывок особенно пугает: Мальчики на острове, конечно, различаются по количеству, в зависимости от того, как их убивают и так далее; а когда кажется, что они растут, что против правил, Петр их прореживает; но в то время их было шестеро, считая близнецов как двоих.

Если этого недостаточно для наших читателей, подведем итоги: Питер убивает потерянных мальчиков, чтобы они не старели.

Хотя нам нравится думать о Пане как о помешанном на молодости, на самом деле он одержим смертью.Считается, что это происходит из-за собственного детского опыта Барри, когда он потерял своего брата. Работа Барри включает ужасные сцены, в том числе Венди, которая чуть не умирает после того, как ее застрелили, Питера оставили тонуть, а Крюка съел крокодил. Умереть было бы ужасно большим приключением, — говорит Питер Пэн в одной из самых известных строк романа «».

Какой самый ужасный факт из сказок вы знаете?

Дж.Р. Р. Толкин о сказках, языке, психологии фэнтези и почему нет такой вещи, как письмо «для детей» — Brain Pickings

«Я не верю, что когда-либо писал детскую книгу», — сказал однажды в интервью великий Морис Сендак. «Я не пишу для детей», — сказал он Колберту . «Я пишу — и кто-то говорит:« Это для детей! »» Это мнение — идея о том, что определение определенных типов литературы как «детской» является совершенно произвольным и полностью сделанным взрослыми — с тех пор красноречиво повторяется Нилом. Геймана, но на самом деле это не новая идея.

8 марта 1939 г., J.R.R. Толкин (3 января 1892 г. — 2 сентября 1973 г.), прославившийся как один из величайших писателей-фэнтези в истории, прочитал лекцию под названием «Сказочные истории», в конечном итоге преобразованную в эссе под названием «О сказках» и включенное в приложение к Tales from the Perilous Realm ( публичная библиотека ). В основе его аргументации, исследующей природу фэнтези и культурную роль сказок, лежит такое же глубокое убеждение, что не существует такой вещи, как письмо «для детей».”

Оригинальные иллюстрации Дж. Р. Р. Толкина к первому изданию Хоббит , 1936

Толкин начинает с самого начала, с определения того, что такое сказка:

«Сказка» — это сказка, затрагивающая или использующая Фэйри, независимо от ее основной цели: сатира, приключения, мораль, фэнтези. Сама фея может быть почти переведена магией, но это магия особого настроения и силы, находящаяся на самом дальнем полюсе от вульгарных уловок трудолюбивого, научного мага.Есть одна оговорка: если в сказке присутствует какая-то сатира, нельзя высмеивать одну вещь — саму магию. В этой истории к этому нужно относиться серьезно, не смеяться и не объяснять.

Иллюстрация к «Снежной королеве» Ганса Христиана Андерсена Кэтрин Беверли и Элизабет Эллендер, 1929. Щелкните изображение, чтобы узнать подробности.

Затем он исследует взаимосвязь между сказками и языком, осуждая взгляд Макса Мюллера на мифологию как на «болезнь языка»:

Мифология — это вовсе не болезнь, хотя она может как будто все человеческие существа заболели.С таким же успехом можно сказать, что мышление — это болезнь ума. Было бы более близким к истине сказать, что языки, особенно современные европейские, являются болезнью мифологии. Но язык все равно нельзя сбрасывать со счетов. Воплощенный разум, язык и сказка в нашем мире — ровесники. Человеческий разум, наделенный способностями к обобщению и абстракции, видит не только зеленую траву, отделяя ее от других вещей (и находя ее привлекательной для взгляда), но видит, что она зеленая так же, как и трава.Но насколько мощным, каким стимулом для самой способности, которая его произвела, было изобретение прилагательного: никакое заклинание или заклинание в Фее не может быть сильнее. И это неудивительно: такие заклинания действительно можно было бы назвать лишь другим видом прилагательных, частью речи в мифической грамматике. Разум, который думал о легком, тяжелом, сером, желтом, неподвижном, быстром, также задумал магию, которая сделает тяжелые вещи легкими и способными летать, превратит серый свинец в желтое золото, а неподвижный камень — в быструю воду.Если бы он мог сделать одно, он мог бы сделать и другое; он неизбежно сделал и то, и другое. Когда мы можем взять зеленый цвет из травы, синий из небес и красный из крови, мы уже имеем силу чародея — на одном плане; и пробуждается желание обладать этой силой в мире, внешнем по отношению к нашему разуму. Из этого не следует, что мы будем хорошо использовать эту силу на любом плане. Мы можем покрасить лицо человека смертоносной зеленью и вызвать ужас; мы можем заставить сиять редкую и ужасную голубую луну; или мы можем заставить лес пробиваться серебряными листьями, а баранов носить золотую шерсть и всыпать горячий огонь в чрево холодного червя.Но в такой, как ее называют, «фантазии» создается новая форма; Фея начинается; Человек становится второстепенным творцом.

Иллюстрация к «Штопальной игле» Ганса Христиана Андерсена Мориса Сендака, 1959. Щелкните изображение, чтобы узнать подробности.

Подобно Сендаку и Гейману, Толкин настаивает на том, что сказки по своей сути не «для» детей, но что мы, взрослые, просто решаем, что это так, основываясь на ряде заблуждений как о природе этой литературы, так и о природе детей. :

Обычно предполагается, что дети являются естественной или особенно подходящей аудиторией для сказок.Описывая сказку, которую, по их мнению, взрослые могли бы прочитать для собственного развлечения, рецензенты часто балуются такими шутками, как: «Эта книга предназначена для детей от шести до шестидесяти лет». Но я еще никогда не видел затяжки новой моторной модели, которая начиналась бы так: «эта игрушка развлечет младенцев от семнадцати до семидесяти»; хотя, на мой взгляд, это было бы гораздо более подходящим. Есть ли существенная связь между детьми и сказками? Есть ли необходимость в комментариях, если взрослый их прочитает сам? Читает их как сказки, то есть не изучает как диковинки.Взрослым разрешено собирать и изучать все, что угодно, даже старые театральные программы или бумажные пакеты.

[…]

Среди тех, у кого еще достаточно мудрости, чтобы не считать сказки вредными, бытует мнение, что между сознанием детей и сказками существует естественная связь того же порядка, что и связь между детским телом и молоком. . Я считаю это ошибкой; в лучшем случае ошибка ложного настроения, и поэтому чаще всего совершается теми, кто по какой-либо частной причине (например, бездетность) склонен думать о детях как о существах особого вида, почти другой расе, а не как о нормальные, если незрелые, члены особой семьи и всей человеческой семьи в целом.

Иллюстрация к «Деве-лебеде» Говарда Пайла Алисы и Мартина Провенсенов, 1971. Щелкните изображение, чтобы узнать подробности.

Вместо этого он утверждает, что стереотип сказок, связанных с детьми и родными для их мира, является «случайностью нашей отечественной истории»:

Сказки в современном буквальном мире отнесены к «детской», а обшарпанная или старомодная мебель отнесена к игровой комнате, прежде всего потому, что взрослые этого не хотят и не возражают, если это так. неправильно использованный.Это решает не выбор детей. Дети как класс — за исключением общего недостатка опыта, они не один — не любят сказки больше и не понимают их лучше, чем взрослые; и не больше, чем им нравятся многие другие вещи. Они молоды, растут и обычно имеют острый аппетит, поэтому сказки, как правило, неплохо переносятся. Но на самом деле только некоторые дети и некоторые взрослые испытывают к ним особый вкус; и когда он у них есть, он не является исключительным и даже не обязательно доминирующим.Это тоже вкус, который, я думаю, не появился бы в самом раннем детстве без искусственных стимулов; она, конечно, не уменьшается, а увеличивается с возрастом, если она врожденная.

[…]

В детской и в школе просто дают такие вкусы и проблески взрослых вещей, которые кажутся им подходящими по мнению взрослых (часто очень ошибочному). Любая из этих вещей, если бы она оставалась в детской, серьезно испортилась бы. Так же был бы испорчен или сломан красивый стол, хорошая картина или полезная машина (например, микроскоп), если бы они долго оставались без внимания в классной комнате.Изгнанные таким образом сказки, отрезанные от полноценного взрослого искусства, в конце концов будут разрушены; на самом деле, поскольку они были изгнаны, они погибли.

Толкин затем переходит к теме фантазии, часто неправильно понимаемой способности воображения.

Умственная сила создания изображений — это одно или один аспект; и это уместно называть Воображением. Восприятие образа, понимание его значения и контроль, необходимые для успешного выражения, могут различаться по яркости и силе: но это разница в степени воображения, а не в характере.Достижение выражения, которое дает (или кажется, дает) «внутреннюю согласованность реальности», на самом деле является другой вещью или аспектом, нуждающимся в другом названии: Искусство, оперативная связь между Воображением и конечным результатом, Суб-творением. Для моей нынешней цели мне нужно слово, которое охватывало бы как Суб-творческое Искусство само по себе, так и качество странности и удивления в Выражении, производное от Образа: качество, необходимое для сказки. Поэтому я предлагаю присвоить себе силы Шалтая-Болтая и использовать для этой цели Фантазию: в том смысле, который сочетается с ее более старым и более высоким использованием в качестве эквивалента Воображения производных понятий «нереальности». »(То есть несходство с Первичным миром) свободы от господства наблюдаемого« факта », если не считать фантастического.Таким образом, я не только осознаю, но и рад этимологическим и семантическим связям фэнтези с фантастикой: с образами вещей, которые не только «на самом деле не присутствуют», но которые на самом деле вообще не встречаются в нашем первичном мире или которые вообще полагают, что не найдены там. Но признавая это, я не согласен с пренебрежительным тоном. То, что образы относятся к вещам не из первичного мира (если это действительно возможно), — это добродетель, а не порок. Фантазия (в этом смысле), я думаю, не низшая, а высшая форма искусства, действительно наиболее почти чистая форма, а значит (когда достигается) наиболее мощная.

Иллюстрация к сказке Ганса Христиана Андерсена японского художника Такео Такеи, 1928 год. Щелкните изображение, чтобы узнать подробности.

Далее он утверждает, что, несмотря на множество заблуждений, которые окружают его, фэнтези — гораздо более сложное искусство, чем научная литература, поскольку оно требует создания сложного, захватывающего мира с нуля, без костыля реальности:

Фантазия… сложно реализовать. Фэнтези, как я думаю, может быть не менее, а более суб-творческим; но, во всяком случае, на практике обнаруживается, что «внутреннюю согласованность реальности» труднее создать, чем более непохожи образы и перестановки первичного материала на действительные устройства Первичного Мира.Такую «реальность» легче создать на более «трезвом» материале. Таким образом, слишком часто фантазия остается неразвитой; он использовался и использовался легкомысленно, или полусерьезно, или просто для украшения: он остается просто «вымышленным». Кто унаследовал фантастический прием человеческого языка, может сказать «зеленое солнце». Многие могут вообразить или вообразить это. Но этого недостаточно — хотя это уже может быть более действенной вещью, чем многие «эскизные наброски» или «стенограммы жизни», получившие литературную похвалу.

Чтобы создать Вторичный Мир, внутри которого зеленое солнце будет заслуживающим доверия, управляющим Вторичной Верой, вероятно, потребует труда и мысли и, безусловно, потребует особого навыка, своего рода эльфийского ремесла. Мало кто пытается такие сложные задачи. Но когда они предпринимаются и в какой-то степени достигаются, мы получаем редкое достижение искусства: действительно, повествовательное искусство, создание историй в его основном и наиболее действенном способе.

Иллюстрация Кей Нильсен к скандинавской сказке, 1914 год.Щелкните изображение, чтобы узнать подробности.

Толкин приводит любопытный аргумент о масляно-водной взаимосвязи между фэнтези и драмой, умудряясь ускользнуть, неуловимо раскапывая никого, кроме Барда:

В человеческом искусстве Фэнтези — это вещь, которую лучше оставить словам, настоящей литературе. … Несчастье, что драму, искусство, в корне отличное от литературы, так часто следует рассматривать вместе с ней или как ее ответвление. К числу этих несчастий можно отнести обесценивание Фантазии.Ведь отчасти это обесценивание объясняется естественным желанием критиков всколыхнуть те формы литературы или «воображения», которые они сами, врожденные или образованные, предпочитают. И критика в стране, которая поставила такую ​​прекрасную драму и обладает произведениями Уильяма Шекспира, имеет тенденцию быть слишком драматичной. Но драма естественно враждебна фэнтези. Фантазия, даже самая простая, почти никогда не преуспевает в драме, если она представлена ​​так, как должна, зримо и на слух разыграна.Фантастические формы нельзя подделывать. Мужчины, одетые как говорящие животные, могут быть шутовскими или мимикрирующими, но не достигают Фантазии. . . .

В «Макбете», когда его читают, я нахожу сносных ведьм: у них есть повествовательная функция и некоторый намек на темное значение; хотя они вульгаризированные, бедняги себе подобных. В спектакле они почти невыносимы. Они были бы совершенно невыносимы, если бы я не был подкреплен некоторыми воспоминаниями о них, как они есть в рассказе в том виде, в каком они читаются.Мне сказали, что я бы чувствовал себя по-другому, если бы я помнил то время, с его охотой на ведьм и судебными процессами. Но это значит: если бы я считал ведьм возможными, действительно вероятными, в Первичном Мире; другими словами, если они перестанут быть «Фантазией». Этот аргумент подтверждает точку зрения. Растворение или деградация — это вероятная судьба Фантазии, когда ее пытается использовать драматург, даже такой драматург, как Шекспир. «Макбет» — действительно произведение драматурга, которому следовало бы, по крайней мере в данном случае, написать рассказ, если бы у него хватило умения или терпения для этого искусства.

Иллюстрация к «Сказкам Э. Каммингса» Джона Итона, 1965. Щелкните изображение, чтобы узнать подробности.

Другое заблуждение, которое Толкин развенчивает, говоря с убеждением Сьюзен Зонтаг, что полярности только лишают жизнь измерения, — это представление о том, что фантастическое как-то диаметрально противоположно рациональному:

Фантазия — это естественная человеческая деятельность. Это, конечно, не разрушает и даже не оскорбляет Разум; и он не притупляет аппетит к научной истине и не затемняет ее восприятие.Напротив. Чем острее и яснее причина, тем лучше будет фантазия. Если бы люди когда-либо находились в состоянии, в котором они не хотели знать или не могли воспринимать истину (факты или доказательства), тогда Фантазия исчезла бы до тех пор, пока они не излечились. Если они когда-нибудь попадут в это состояние (это вовсе не кажется невозможным), Фантазия погибнет и станет болезненным заблуждением.

Ибо творчество Фантазия основана на твердом признании того, что в мире все так, как оно кажется под солнцем; по признанию факта, а не порабощению его.Таким образом, на логике была основана чепуха, которая проявляется в сказках и стихах Льюиса Кэрролла. Если бы люди действительно не могли различать лягушек и людей, сказки о лягушачьих королях не возникли бы.

Возвращаясь к своему понятию вторичного мира, движимому вторичными убеждениями, Толкин вносит свой вклад в величайшие в истории определения искусства:

Искусство — это человеческий процесс, порождающий своим путем (это не единственный или конечный объект) вторичное убеждение.

Иллюстрация к пьесе Шеймуса Макмануса «Feather O’ My Wing »Алисы и Мартина Провенсенов, 1971 год. Щелкните изображение, чтобы узнать подробности.

Затем он добавляет к психологическим функциям искусства, исследуя психологические функции сказок, главной из которых является их способность перезапускать наше хронически притупленное внимание:

Восстановление (которое включает в себя возвращение и обновление здоровья) — это повторное обретение — восстановление ясного обзора. Я не говорю «видение вещей такими, какие они есть» и не связываю себя с философами, хотя я мог бы рискнуть сказать «видение вещей такими, какие мы есть (или должны были) видеть их» — как вещи отдельно от нас самих.В любом случае нам нужно мыть окна; так что вещи, видимые ясно, могут быть освобождены от унылой банальности или фамильярности — от собственничества. Из всех лиц лица наших близких — те, с которыми труднее всего играть фантастические трюки, и их труднее всего увидеть свежим вниманием, уловив их сходство и непохожесть: что это лица, и в то же время уникальные лица. Эта банальность — на самом деле наказание за «присвоение»: банальные или (в плохом смысле) знакомые вещи — это вещи, которые мы присвоили, юридически или мысленно.Мы говорим, что знаем их. Они стали подобны вещам, которые когда-то привлекали нас своим блеском, или цветом, или их формой, и мы возложили на них руки, а затем заперли их в нашем хранилище, приобрели их, и приобретение перестало смотреть на них.

[…]

Творческая фантазия, потому что она в основном пытается сделать что-то еще (создать что-то новое), может открыть ваш клад и позволить всем запертым вещам улететь, как птицам в клетках.

Иллюстрация к «Сказкам Э. Э. Каммингса» Джона Итона, 1965.Щелкните изображение, чтобы узнать подробности.

Полное эссе на пятнадцати страницах, а также остальная часть книги Tales from the Perilous Realm стоит прочитать. Дополните его малоизвестными иллюстрациями Толкина к первому изданию The Hobbit .

Золушка, объяснение: как сказки рассказывают о семьях

Сказка о Золушке имеет репутацию немного ретроградной. Это история о девушке, чья пассивность и кротость перед лицом жестокого обращения вознаграждаются феей-крестной, которая передает ее мужчине, — это обычная критика.Это история девушки, которая даже не может попасть на вечеринку без магической помощи.

Но, как и во всех сказках, у Золушки на самом деле нет внутренней системы ценностей или морали. Это услужливая история, которую рассказывают и пересказывают так часто, что у нее больше нет устойчивой морали. Вместо этого он может иметь любой морали .

В средневековой Европе Золушка имела тенденцию к победе, потому что она была умной и удачливой. В XIX веке братья Гримм, записавшие версию этой истории, которую американцы, скорее всего, сочтут канонической, сосредоточили триумф Золушки на ее доброте и красоте.И по мере того, как история рассказывалась и пересказывалась, Золушка перемещалась между активным автором собственной судьбы и пассивной безголосой куклой.

За последние несколько десятилетий Золушку снова и снова превращали в феминистскую икону. Только в этом году Ребекка Солнит, писательница-феминистка, придумавшая термин «обмана», опубликовала детскую книжку с картинками под названием « Cinderella Liberator ». Это заканчивается тем, что Золушка открывает свою пекарню и формирует прочную платоническую дружбу с принцем, который отказывается от своего титула, чтобы стать фермером.

Мораль Золушки может быть непостоянной на протяжении веков, но основной сюжет таков: в каждой Золушке героиня — это дочь, которую предают и оскорбляют ее мать или мачеха, и в конце она побеждает благодаря своей врожденной добродетели. . Рассматриваемая добродетель меняется в зависимости от того, кто рассказывает историю.

Это потому, что силу Золушки придает не мораль. Так рассказывается о семьях.

Золушка разбирает основные семейные вопросы.Как совместить две семьи? И как семейные структуры выживают, когда дети перестают быть детьми?

Ранние Золушки были обманщиками

Ранние Золушки, как правило, были хитрыми персонажами-обманщиками, которые замышляли свой путь к вершине, говорит Джек Зайпс, почетный профессор немецкой и сравнительной литературы в Университете Миннесоты и один из ведущих исследователей сказок в мире. Зипес прослеживает историю Золушки в Древнем Египте и Китае, но он говорит, что одна из самых ранних европейских версий этой истории пришла от Джамбаттисты Базиля.Базиль назвал свою версию 1634 года «Кот-Золушка» («Cenerentola» на итальянском языке, но это переводится как «Кошка Золушка» на английском языке), потому что его Золушка была умна, как кошка.

Кошка Золушка убивает свою первую злую мачеху после того, как она устала от жестокого обращения, и она постоянно тычет своего отца булавкой, пока он не согласится жениться на ее гувернантке. Гувернантка в конечном итоге оказывается такой же злой, как и первая мачеха, и остальная часть истории продолжается в привычном русле — за исключением того, что Золушка побеждает, потому что она достаточно умна, чтобы перехитрить своих злых сводных сестер и обмануть свой путь к балу, и потому что она посчастливилось иметь союзников-фей.Мораль Базиля в конце: «Ты, должно быть, сумасшедший, чтобы противостоять звездам», указывает на важность судьбы в его истории.

Но центральный конфликт здесь тот же, что мы знаем и распознаем в современных Золушках: мать кошки-Золушки мертва, а ее отец женился на новой жене. (Фактически, две новые жены.) Что теперь происходит с их семьей?

Финетт Сендрон и ее крестная фея. Иллюстрация Джона Гилберта, 1856 г. Wikimedia Commons / Mudbringer

В версии Мари-Катрин д’Ольнуа «Финет Сендрон» 1697 года наша героиня явно самая умная из трех дочерей.Ее сестер зовут Флер д’Амур (Цветок любви) и Бель-де-Нюи (Красавица ночи), но фигуру Золушки зовут Файн-Орей (Проницательный слушатель) и по прозвищу Финетт, или Маленькая Умница. Приключения Финетт разворачиваются в рассказе, который читается как гибрид Золушки, Гензеля и Гретель, и когда она в конце концов одерживает победу над своей злой матерью, своими злыми сестрами и множеством огров, которые хотят ее съесть, это происходит благодаря ее исключительному сообразительности.

Финетт тоже исключительно добрая, но рассказчик «Финетт Сендрон» спешит заверить нас, что добродетель не делает ее особенной.Напротив, доброта Финетт важна, потому что доброта к плохим людям вызывает у них веселый гнев. «Делайте одолжение недостойным, пока они не заплачут», — советует рассказчик читателю на уроке морали, рифмованном. «Каждое благо наносит самую глубокую рану, разрезая надменную грудь до глубины души». Другими словами, Финетт была оригинальным троллем доинтернетовского мира.

История

Финетт отличается от истории Золушки, с которой мы сейчас больше всего знакомы. Ее злая мать — ее биологическая мать, ее прекрасные сестры — ее биологические сестры, а мать нацелена на всех трех дочерей, потому что считает, что в семье не хватает еды, чтобы прокормить родителей и детей.Но в основе конфликта между ними лежит конфликт, который мы видим снова и снова в сказках, включая Золушку, которую мы знаем сегодня лучше всего: что происходит, когда дочь достигает половой зрелости? Как мать обращается с дочерью, которая может представлять угрозу сексуального характера?

Но хотя конфликт в этих ранних Золушках знаком и универсален, добродетели, позволившие Золушке одержать победу, — нет. В этих историях Золушка может быть доброй, а может и нет, и обычно она по крайней мере достаточно хороша, чтобы хорошо убираться в бальном платье, но в конечном итоге она побеждает не поэтому.Она побеждает, потому что она умна и потому что ей везет. Моральная система в этих историях — это система хаоса и случайностей, где лучшее, что вы можете сделать, — это найти сильных союзников и быть максимально умными.

«Золушка» Шарля Перро 1697 года, кажется, оказала наибольшее влияние на версию Гримм, и она была первой, в которой роковая обувь Золушки превратилась в стеклянную туфлю. В версии Перро Золушка немного более пассивна, чем кошка Золушка или Финетт (она никого не убивает, или не ткнет кого-нибудь булавкой), но она активно сотрудничает со своей крестной феей, чтобы придумать свой план, и ей доставляет удовольствие обмануть своих злых сводных сестер.В конце рассказчик сообщает нам, что Золушка победила благодаря своей красоте и доброте — и из-за ее смелости, здравого смысла и удачи в том, что у нее есть крестная фея.

Иллюстрация к «Золушке» Шарля Перро 1697 года. Corbis через Getty Images

Именно со всеми уже записанными литературными версиями Золушки и множеством фольклорных вариаций, пронизывающих устную традицию, Якоб и Вильгельм Гримм опубликовали свою Золушку в 1812 году в своем первом издании Сказок Гримма .А затем пересмотрели свои рассказы, чтобы опубликовать их снова в 1819 году. И затем снова и снова, пересматривая все больше и больше, пока к 1864 году они не опубликовали 17 изданий Сказок Гримма .

Со временем старая обманщица Золушка теряет голос

Ученые не согласны с тем, почему именно Гриммы продолжали пересматривать свои рассказы. Существует общее мнение о склонности Гримм превращать злых матерей в злых мачех, как они это сделали со временем в «Белоснежке» и «Гензель и Гретель»: это, похоже, мягкая боудлеризация, попытка сохранить биологическое матери в своих рассказах — образцы добродетели.По словам Зайпса, для Гримм матери должны были быть «хорошими». (Злая мачеха Золушки, однако, всегда мачеха для Гримм, и история претерпевает несколько структурных изменений от одного издания к другому.)

Но Гриммы продолжали возиться со своими историями другими способами, когда они переиздавались, и возможные объяснения некоторых из этих изменений противоречивы.

Зипес решительно утверждает, что большинство изменений, которые Гриммы внесли в свои истории, когда они пересматривали, были связаны с погоней за точностью устной традиции, и что они просто редактировали, поскольку они обнаружили все больше версий Золушки, плавающих в фольклоре.Но Рут Боттигхаймер, фольклорист из Университета Стоуни-Брук (SUNY), придерживается другого мнения.

Боттигхаймер утверждает, что на Гриммов обязательно повлияло их положение буржуазных немцев 19-го века, когда они записали сказок, которые они собрали, и что сознательно или бессознательно они редактировали рассказы в соответствии со своими собственными моральными ценностями. «Кто рассказывает сказки?» — спрашивает она в своей книге 1997 года « Плохие девчонки и смелые парни Гриммса» . «То есть чей голос мы на самом деле слышим?»

В сериале «Плохие девчонки» и «Смелые парни» из серии Гриммса «» Боттигхаймер отслеживает речь в выпусках «Золушки» Гриммса, глядя на то, какие персонажи могут говорить вслух (прямая речь), а предложения каких персонажей резюмируются вместо этого (косвенная речь ).Она обнаруживает закономерность: «Прямая речь, как правило, передавалась от женщин мужчинам, — пишет она, — а также от хороших девочек и женщин к плохим». Другими словами, по мере того, как Гриммы продолжают редактировать историю, «хорошие» женщины — Золушка и ее покойная мать — начинают говорить все меньше и меньше. Мужчины и «плохие» женщины начинают больше разговаривать.

В версии истории Гриммса 1812 года у Золушки 12 строчек прямой речи, у мачехи — четыре, а у принца — четыре. Но к 1857 году у Золушки осталось шесть строк прямой речи.Там, где она протестует против своего плохого обращения в 1812 году, она беспрекословно подчиняется в 1864 году; где она лжет мачехе в 1812 году, она молчит в 1864 году. Ее мачеха тем временем до 12 строк прямой речи в 1864 году, а князь до 11.

Боттигхаймер утверждает, что для Гримм молчание имеет одновременно гендерный и моральный характер: хорошие женщины демонстрируют свою добродетель своим молчанием и пассивностью. Плохие женщины демонстрируют свою злобу, говоря, что не по-женски и, следовательно, нечестиво. Сильные и активные мужчины должны говорить по своему желанию.

Гриммы могли стереть или не стереть прямую речь Золушки с намерением сделать ее более пассивной, но, похоже, со временем она исчезла. И по мере распространения версии истории Гримм, обманщица Золушка 200 лет назад полностью исчезла. Теперь Золушка побеждает благодаря своей моральной добродетели, и отчасти мы можем видеть ее добродетель в том, что она молчит.

Гравюра на дереве Золушка работы Джоннарда 1894 года. PHAS / UIG через Getty Images

Но хотя Гриммы, возможно, со временем изменили личность Золушки, они сохранили ее семейные проблемы в основном стабильными — и это те же проблемы, что и в версии Диснея. Мать Золушки мертва, а новая жена ее отца нацелена на Золушку. Как семье выжить?

Золушка терпит, потому что помогает нам думать о наших семьях

У

Зипес есть теория о том, почему Золушка существует так долго, как часто ее редактируют или переписывают, чтобы выразить новые моральные уроки.Он думает, что это помогает нам задуматься над фундаментальной проблемой.

«В нашем мозгу есть место, где мы храним истории, рассказы или вещи, которые важны для выживания человеческого вида, — говорит он, — и эти истории позволяют нам справляться с конфликтами, которые возникают снова и снова, что так и не были решены ».

В «Золушке», говорит Зипес, конфликт заключается в следующем: «Как вы смешиваете семьи?»

Начиная с 17 века, истории о Золушке постоянно сосредотачиваются на героине, чья мать умерла, а новая жена отца предпочитает своих биологических детей своим биологическим детям.Зипес называет этот сюжет «Месть и награда заброшенных дочерей»: героиня теряет статус после смерти матери, но в конце концов она становится более могущественной, чем когда-либо прежде. Традиционно то, что заставляет Золушку побеждать — ее красота, или ее доброта, или ее ум, — это то, на что повествователь указывает, как важное для нас, чтобы мы могли подражать в морали истории. Но этим атрибутом может быть что угодно, и это не изменит формы семейной истории.

Зипес утверждает, что эта семейная история всегда имела огромное значение.Он утверждает, что вопрос о том, как успешно смешивать семьи, был серьезной проблемой в Европе до 20-го века, когда женщины часто умирали при родах, а с 20-го века это также стало огромным вопросом. , потому что «разводов так много, что история о Золушке — это то, на что мы полагаемся в нашем мозгу».

Золушка — это еще и семейная история на более универсальном уровне. Это одна из сказок «Посмотри на Белоснежку!» — говорит Зипес, — в которой героиня достигает половой зрелости и быстро становится объектом сильной сексуальной ревности со стороны своей матери.Фигура отца в этих сказках либо совершенно неэффективна перед лицом жестокого обращения со стороны матери, либо, в рассказе, подобном сказке Перро Ослиная шкура, — истории в духе Золушки, где героиня убегает от отца после того, как он предлагает ей жениться. — становится сексуальной угрозой для его дочери.

В зависимости от того, как вы посмотрите на повторяющееся сказочное повествование о ревности и опасности, Золушка — это либо классическая семейная басня Фрейда, либо это история о женщинах, борющихся за мужское внимание в рамках патриархальной системы, где они знают, что им понадобится это внимание, чтобы выжить.